По эту сторону зла

Вскоре Гитлер, как и другие участники путча, предстал перед судом и получил минимальный срок — 5 лет. Фактически он находился в тюрьме всего восемь месяцев, за которые успел начать свой литературный опус «Майн Кампф». «Пивной путч», несмотря на его провал, прославил будущего фюрера. О нем написали все немецкие газеты, его портреты поместили еженедельники, и уже в 1933 году Гитлер пришел к власти «демократическим» путем — его партия получила большинство голосов на выборах в Рейхстаг, что дало ему право по конституции стать канцлером, то есть главой правительства Германии».

Элизабет

Она сменила платье и положила в сумочку губную помаду — ей казалось, что ярко накрашенные губы немного скрадывают ее возраст. Но чего-то все же недоставало. Ну конечно! В такой торжественный день нужно придумать какой-то значимый подарок для герра Адольфа! Что бы это могло быть? Придумала! Нужно подарить ему подлинное письмо Фрицци! Хорошо бы выбрать такое, которое подчеркивает роль Элизабет в жизни ее великого брата. Она прошлась по выставочному залу, в который раз просматривая знакомые письма, заключенные в застекленные рамки.

И нашла одно, весьма для нее лестное, но оно, к сожалению, висело довольно высоко на стене. Народу в Архиве было мало, все какие-то старушки в шляпках. Можно было дойти до входной двери и позвать Штефана, но время уже поджимало — герр Адольф обещал послать за ней машину к поезду, уходящему из Веймара через час. И она решилась — пододвинула стул к стене, на которой находилось письмо, и, держась за спинку, попыталась взобраться на стул. Но пальцы Элизабет соскользнули с его хорошо отполированной спинки, левая нога подвернулась, и она упала на правое колено. В колене что-то хрустнуло, и Элизабет потеряла сознание.

Она пришла в себя, когда Штефан, вероятно вызванный одной из старушек в шляпке, укладывал ее на диван в директорском кабинете. Старушка стояла рядом и совала ей под нос ватку, пропитанную чем-то вонючим.

— Я уже вызвал врача, — поспешил утешить ее Штефан.

— Что со мной? — прошептала Элизабет, содрогаясь от все обостряющейся боли в ноге.

— Я уже вызвал врача, — беспомощно повторил Штефан.

— Какого врача? Я заказала такси, чтобы ехать на вокзал! — она попыталась встать, но боль отбросила ее обратно на диван.

— Я отменил такси и вызвал врача, — опять повторил Штефан.

— Как отменил? Я не могу опоздать на поезд, герр Адольф обещал послать за мной машину.

Тут в кабинет вбежал испуганный врач и склонился над ногой Элизабет. Как только он к ней прикоснулся, Элизабет громко вскрикнула и снова потеряла сознание. Она очнулась уже на носилках — ее куда-то несли. Боль то ли стихла, то ли спряталась, и Элизабет попыталась встать, но один из санитаров легким нажатием ладони вернул ее на носилки.

— Вам нельзя двигаться, фрау, у вас сломана нога.

— Куда вы меня несете? — простонала Элизабет. — Мне нужно на вокзал.

В поле ее зрения вплыло лицо врача.

— Мы везем вас в больницу, фрау Ницше. Вам нужно срочно наложить гипс, а не то ваша нога срастется неправильно.

— Но мне нужно в Мюнхен на церемонию, — прошептала Элизабет, все еще не понимая, что с ней случилось.

— Вам придется забыть о Мюнхене и о церемонии. У вас серьезный перелом ноги ниже колена.

Слова врача наконец вернули Элизабет в реальность, и она заплакала:

— Раз так, сообщите герру Адольфу, что я не приеду на церемонию. Он обещал послать за мной машину к поезду.

— Вы знаете этого герра Адольфа? — спросил врач у Штефана. — Как ему сообщить, чтобы он не посылал машину к поезду?

— Герра Адольфа знают все, но как ему сообщить это, я не знаю.

— Нужно послать телеграмму-молнию в Бииркеллер в Мюнхене на имя герра Адольфа Гитлера, — сквозь зубы простонала Элизабет.

— Вы имеете в виду господина рейхсканцлера? — недоверчиво уточнил врач. — И что ему написать?

— Ясно что! Что я сломала ногу! — рассердилась Элизабет и отключилась.

— Зачем господину рейхсканцлеру знать, что вы сломали ногу? — еще сильнее удивился врач.

Тут уже вмешался Штефан:

— Потому что он обещал послать за ней машину к поезду.

До врача наконец дошло, о чем идет речь:

— Тогда нужно спешить! — захлопотал он. — Я могу от имени «скорой помощи» отправить телеграмму по телефону!