По гамбургеру? (СИ)

— Знаю, — едва слышно шепчет Питер. — Но мне плевать.

Смерть — неплохая альтернатива его безумию. Он закрывает глаза, потому что так можно представить, будто она не кривится от отвращения, когда расстояние между ними сокращается ещё больше, а его губы встречаются с ошеломительной кожей Наташи. Всего лишь поцелуй в щёку, но его корёжит, нервы прошивает раскалёнными иглами, и Питер неосознанно прижимается к ней ближе, крепче стискивает её запястья. Кажется, ещё секунда — и изо рта наконец-то вылетят слова, от которых его распирает не первый месяц. Он не может не сказать. Что угодно будет лучше неопределённости, которая мотает нервы и сводит с ума, но Наташа не оставляет ему шансов.

Питер так и не понимает, как именно она высвобождается, но уже через секунду он сидит на полу, растерянный и остро чувствующий потерю, а Наташа стоит над ним и нейтрально говорит:

— На сегодня достаточно, Пит.

Ему не остаётся ничего другого, как молча встать, подобрать рюкзак и удалиться, неловко прикрывая им стояк.

В их отношениях практически ничего не меняется, только Наташа больше не исчезает так надолго и не называет его малышом. Теперь он для неё исключительно Пит, что бы это ни значило. Они по-прежнему прикрывают друг друга, и создаётся ощущение, что ему всё просто приснилось.

*

На выпускной Питер идёт с Недом, и это уже почти традиция. Вечер тянется настолько отвратительно медленно, что вскоре они мечтают о каком-нибудь нападении пришельцев, лишь бы иметь повод слинять куда подальше. Хотя бы крошечная банда отморозков, пожалуйста.

Кто-то там, наверху, похоже, слышит их мольбы, потому что Питер вдруг замечает Наташу, целеустремлённо проталкивающуюся к ним сквозь нетрезвую толпу. Вместо привычного чёрного костюма на ней неприметная кожаная куртка и джинсы, но не узнать её невозможно. По походке и огненно-рыжим волосам, по ауре опасности, волнами расходящейся от обманчиво-хрупкой фигурки.

— Нат? — удивляется Питер, когда она подходит прямо к нему. Вроде бы все остальные так и не поняли, кто именно решил посетить вечеринку, но долго ли это продлится? Он всё ещё не собирается во всеуслышание заявлять о том, что в свободное от учёбы время скачет по крышам в облегающем костюме. Если что-то действительно случилось, почему с ним не связались по телефону? — Ты что здесь де…

Наташа не позволяет ему договорить — снова, — хватая за отвороты дурацкого пиджака и дёргая ближе к себе. Так близко, что Питер теряет возможность осмысленно говорить и разумно мыслить. А потом она просто целует его, и это не похоже ни на что на свете.

— Хочешь уйти отсюда? — спрашивает Наташа, оторвавшись от него вечность — или несколько секунд? — спустя.

— Да, — выдыхает Питер. — Всегда да.

Она уверенно сжимает его ладонь и тянет к выходу.

— Отпад! — раздаётся сзади голос Неда. — Чувак, тебя только что зажала Чё…

Наташа вскидывает свободную руку на звук, даже не оборачиваясь, и тот оседает на пол, а в шее торчит хвостик дротика.

— Ты ведь не убила моего лучшего друга? — Питеру едва хватает сил на вопрос, но голос даже получается не слишком жалобным.

— Это снотворное, — она весело фыркает. — Нам же не нужно, чтобы твои бывшие одноклассники устроили из моего появления здесь сенсацию, а он привлекал слишком много внимания.

Питер думает, что нормальные люди коллекционирует марки, модели лего и магнитики на холодильники, а Нед — Мстителей, которые его вырубали, но когда он садится на мотоцикл позади Наташи, крепко обнимает за талию и прижимается щекой к её спине, все разумные мысли из его головы снова вылетают куда-то далеко.

*

— Не боишься, — тихо шепчет Наташа, проворачивая ключ в замке, — что меня не просто так называют Чёрной вдовой?

— Учёные доказали, что самки пауков сжирают самцов после спаривания, чтобы запасти питательные вещества. Если их предварительно хорошо накормить… — не подумав отвечает Питер, но тут до него доходит, что именно он ляпнул. Спаривание, ага. Идиот. — Эм, я… может, по гамбургеру?

Это же не прозвучало так, будто Питер уверен, что они станут… или прозвучало? Потому что он не уверен. Ни в чём вообще. Мало ли чем можно заняться в её квартире.

— Ты меня так на свидание приглашаешь? — она смеётся и наконец открывает дверь.

— Если ты не против.

— Посмотрим. Благо, полиция нравов нам теперь не грозит.

— Эй, мне уже давно восемнадцать, — возмущается Питер.

— Я не сплю со школьниками, — Наташа прижимает его к стене и снова целует.

*

У неё действительно нет никаких тормозов, а фантазия не просто богатая — она изощрённая и грязная. И это заразно: в четвёртый раз Питер кончает с одним из её мини-шокеров в заднице, включенным на минимальную мощность. К счастью, ему удаётся продержаться несколько дольше пятнадцати секунд.