По Южной Индии

Но мы тотчас же потеряли обеих проповедниц из поля зрения.

— О, вот госпожа Локетт, — воскликнула миссис Мозес.

Локетт в стороне о чем-то тихо разговаривала с мистером Миллером, работником американского информационного центра в Хайдарабаде. Обычное елейное выражение исчезло с лица проповедницы. Сейчас оно было сосредоточенно серьезным. Над переносицей легли две резкие складки. Когда мы приблизились, я услышала конец фразы, сказанной Миллером: «…Это очень важно. Вы же понимаете, что сделать это — в наших интересах». Завидев нас, Миллер быстро отошел. Видимо, их разговор не имел отношения к религии. А то, что у американского осведомителя Миллера и проповедницы баптистской миссии оказались какие-то общие интересы и дела, давало основания для определенных выводов.

Локетт шагнула нам навстречу и протянула руку миссис Мозес.

― Это моя первая помощница, — сказала мне Локетт.

— И много у вас таких помощников?

— О, очень много. По существу все члены нашей общины.

― Кого же вам обычно удается вовлечь в общину?

— Мы работаем среди телугу. Все они телуту. Бывшие неприкасаемые. Обращать в христианство неприкасаемых нетрудно.

— А чем вы это объясняете?

— Видите ли, если человеку говорят, что он — существо, низкое от рождения, что он всю жизнь будет таким и его дети будут неприкасаемыми, то идея христианского равенства несомненно найдет отклик в его душе. Человек всегда тянется к истинному богу и истинной вере.

— А среди мусульман ваших последователей нет?

— Это удается сделать очень редко. С телуту — дело другое. Каждый член нашей общины старается обратить новых братьев и сестер. А они помогают нам в свою очередь.

Да, если бы эти «братья» и «сестры» знали, кому они помогают и во имя какого «бога»…

— Приходите как-нибудь к нам еще. Мы познакомимся поближе.

— Обязательно.

На лице госпожи Локетт вновь заиграла елейная улыбка. Неделю спустя я получила открытку следующего содержания:

«Мы были бы счастливы пригласить Вас в пятницу после полудня на чашку чая. Миссис Мозес придет также. Она просила нас сообщить Вам, что будет ждать Вас у автобусной остановки на Султан-базаре между 4.15 и 4.30. Оттуда Вы сможете вместе приехать к нам. Дайте знать, получили ли Вы нашу открытку.

Локетт, Уолгрэн».

Обе проповедницы встретили меня в хорошо обставленной гостиной уютного дома, где они жили. Обстановка дома мало вязалась с тем аскетическим образом жизни, который проповедовали баптисты. Мы не говорили о боге. Локетт и Уолгрэн были безусловно умнее миссис Мозес и хорошо себе представляли, что это ни к чему не приведет.

Локетт находилась в Индии около двенадцати лет. Приехала она сюда вскоре после войны. Сначала жила в нескольких деревнях Соединенных провинций, а с 1955 года — в Хайдарабаде.

— Скажите, госпожа Локетт, — спросила я, — что вы делали у себя на родине до поездки в Индию?

— Во время войны я служила в военно-воздушных силах союзников.

— Вы имели офицерский чин?

― Да.

— А что же вас заставило теперь заняться таким сугубо мирным делом?

Оценивающий и настороженный взгляд на какое-то мгновение блеснул из-под полуопущенных век бывшего офицера союзнической армии. Я вспомнила, что точно так же посмотрела на меня Локетт, когда разговаривала с Миллером. Но это было только одно мгновение, какой-то момент. Глаза Локетт вновь обрели свое обычное елейное выражение.

— Этого потребовал от меня мой бог.

Я поняла, что большего узнать мне не удастся.

— Вы хорошо знаете индийские языки? — продолжала я.

— Да, вполне прилично. Я знаю урду, хинди, телугу. Уолгрэн, стараясь увести разговор в более безопасное русло, рассказала мне запутанную и малоправдоподобную историю своего вступления на «путь божий». Но, кажется, я слушала ее невнимательно.

— Нам много приходится работать, — вступила вновь в разговор Локетт.

— У вас, я знаю, много прихожан. Вам, очевидно, приходится и посещать их?

— Да, конечно. Мы ходим к ним домой, беседуем с ними, читаем им библию, объясняем непонятные места. У каждой из нас есть определенный круг индийских семейств. Мы обязаны бывать у них по крайней мере раз в неделю.

— Очень много работы, — подхватила Уолгрэн. — Но нас поддерживает мысль, что все это не зря. Мы готовы служить богу до последнего дыхания.

Я покинула «божьих служительниц» и у ворот «Элима» встретила группу женщин-телугу. Они направлялись в молитвенный дом.

— Госпожа Локетт и Уолгрэн? О, это очень хорошие леди. Они часто бывают и у нас дома. О чем говорим? О, их интересует все. И как мы живем, и что делаем на работе, и кто наши знакомые, и какое у нас настроение, и в чем мы нуждаемся. Они все время о нас заботятся. Эти сестры очень, добры к нам. Мы им многим обязаны.