По когтю льва (СИ)

- Возница не приходил в себя?

- Нет.

- Кто с ним остался?

- Феликс.

- Нужно присмотреть за этим смертным. Донат сказал, что прежде видел его с Мирой. Вряд ли это простой извозчик.

- Да. У него клыки Высшего, это исцелённый, - ровно заметил Давид, закуривая. Он щурился на красный диск солнца, выплывавший из-за гор - Адская ночь, Линтер. Но наступает день. И в этом дне нас ждёт большая битва с carere morte.

- Ты веришь Эрику?

- Я верю, что он не стал бы лгать перед смертью. Конечно, когда рассветёт, я отправлюсь с отрядом на Пустошь, нужно выяснить детали… Но, похоже, всё так: Дэви скрывал Макту под районом мистиков, и Мира сумела выцарапать Старейшего оттуда. Первый возвратился на руины своего дворца. Либитина уже там, и Дэви, вероятно, скоро приведёт своих сторонников. Скоро будет первый бой новой войны, Линтер. И, я чувствую, он же будет и последним… А ты - чувствуешь это?

Винсент только отрицательно мотнул головой. Невозможный Гесси! Что он может чувствовать, когда Мира между жизнью и смертью… по его вине?! И Давид понял, опустил глаза.

- Я не то спросил. Понимаю, как тебе тяжело, - поправился он. - Я пойду, нужно собрать охотников. Дара останется пока с Мирой.

Новый день разгорался, окрашивая мир в красный тревожный цвет. Это был новый мир, новая точка отсчёта. Но почему так больно, нестерпимо больно смотреть в будущее? Винсент поднялся по ступеням. Мельком взглянул на то место на крыльце, где недавно говорил с Мирой. Почему он не настоял тогда, почему не удержал её?

Почему он не почувствовал, какая им грозит беда?

Он отворил дверь и шагнул в холл. Раздражающей суеты в доме не было. Наоборот, царственно тихо, будто в храме. Дом погрузился в молчание ожидания. Неуместно яркой, крикливой казалась картина с рассветом на месте зеркала. Винсент прошёл мимо, не узнав руку художника.

“Это был он? Невозможно. Неважно. После такого он больше не возьмёт в руки кисть…”

Пустота внутри - такой он не знал, когда был вампиром. Бездонный колодец, за которым - Бездна… И Бездна эта не была однородна. Одну ей часть занимала вина за рану Миры - тяжелая, липкая, несмываемая ничем, а за виной шевелилась и вытягивала тысячи ядовитых жал знакомая ужасная тварь, имя которой - ненависть.

Он поднялся на второй этаж, бездумно пошёл к двери маленькой спальни Миры. Её могли положить только там.

В комнате было несколько человек, Винсент поморщился: он надеялся остаться с тётушкой один. Суетилась Кристина, Дара, наоборот, чрезвычайно неторопливо собирала инструменты после укола.

- Я сделала камфару, - доложила она Винсенту. - Вроде, Мира на неё реагирует нормально. На несколько часов хватит.

- Она очнётся? - спросил Донат. Дара пожала плечами, но вкупе с печальным выражением лица, это было скорее “нет”, чем “не знаю”, и мальчик понурился. Винсент ожидал, что сын будет сидеть у постели матери, но Донат стоял у окна и машинально дёргал деревянную створку. Он бросал частые, быстрые взгляды на Миру, на её перевязанную голову. Губы его кривились, точно он собирался расплакаться, но тёмные глаза глядели незнакомо: серьёзно, как у взрослого. Будто тень легла на лицо ребёнка, которого Винсент помнил всегда весёлым и насмешливым. Дара поднялась, сделала знак выйти и Кристине.

- Как она победила Дэви? - глухо спросил Донат, когда дамы вышли. - Расскажите!

- Меня там не было. Надеюсь, она сама нам это расскажет…

- А почему перевернулась карета?

Винсент скрипнул зубами:

- Случайность. Нелепая случайность!

Большего он пока сказать не мог. Ненависть зашевелилась на дне души, протянула щупальца… Донат опустился на колени у постели матери, и Винсент отвернулся, потом поспешно вышел из комнаты. Он спустился на первый этаж, проведал раненного возницу. Смертный ещё не очнулся, и Феликс, стороживший его, жаждал его разбудить.

- Пусть Дара вколет ему камфару или даст нашатырь, - запальчиво говорил он. - Его нужно допросить!

Винсент опять пригляделся к смертному, лежавшему на кушетке. Несомненно, знакомое лицо!

- Он - бывший Высший. У исцелённых часто бывает неадекватная реакция на химические воздействия. Пусть лучше очнётся сам, с нами нет медика. Гесси возвратится с Пустоши с новой информацией - и допросите. Пока не спускай с него глаз.

- Интересно, как они справились с Дэви? Алекс прежде предпринимал попытки выгнать Владыку из квартала мистиков, но после потери семи отрядов Мира запретила приближаться к бывшей Академии. Я помню, она говорила: люди нам будут нужны для большой битвы. Как ты думаешь, она имела в виду завтрашнюю?

- Я не знаю.

- Это оружие, о котором говорил Эрик… Вот бы нам его завтра! Думаешь, прибор, который был у них в экипаже, можно починить? Скоре бы Мира очнулась! Как она?

Винсент тряхнул головой:

- Не знаю!

Феликс не переставал вохищаться госпожой Вако. Но Винсента по-прежнему терзала ее ложь, и он мог лишь ненавидеть. Ненавидеть умирающую от своей руки?! - пусть даже так…