По колено в крови. Откровения эсэсовца

— Занятия по огневой подготовке, — бросил квартирмейстер, не глядя на него.

— А те, что стоят голышом, кто они? Штурмшарфюрер смерил его ледяным взглядом.

— Мишени, — последовал лаконичный ответ.

Глава 11 . Бой у Днепра

Вот, значит, как. Мишени. Очень интересно. Не захоти штурмшарфюрер сказать всей правды, он бы просто промолчал. Мы посмеялись над его словами, но всерьез в это никто из нас не поверил. Тогда мы просто неспособны были поверить в такое. И подумали, что речь идет о заурядной дезинсекции — кругом ведь вши, так что ничего удивительного. И потом, нам ведь постоянно приходилось иметь дело с пленными. Все они подлежали отправке на территорию рейха, в Германию или в Польшу, где их использовали как рабочую силу. В целом, довольно разумно, считали мы. Тогда мы не знали, что в Германии или в Польше им одна дорога — в места вроде Освенцима. Шла война, транспорта и так не хватало. Немецких рабочих призывали в вермахт, нужно же было их кем-то заменить — рабочих рук тоже не хватало. Вот нам и приходилось вывозить в рейх украинцев и русских.

И в том, что эти люди стояли голышом, тоже не было ничего экстраординарного. Если уж мы завшивлены, они и подавно. Необходимо было перед отправкой пропустить их через дезинсекцию, потом переодеть. Но на самом делемы и представить себе не могли, что происходило всего в 250 метрах от нашей радиошколы под Одессой.

Гауптштурмфюрер предпочитал, чтобы к нему обращались «герр Райтлингер». Вообще-то офицеры требовали, чтобы к ним обращались по званию, но встречались и такие, кто тяготел к менее официальным обращениям. Герр Райтлингер натаскивал нас по части работы на новой рации «Петрикс-20», которая представляла собой не что иное, как «Петрикс-2В», но была рассчитана на большую дальность действия и, кроме того, имела ряд кое-каких новых прибамбасов. В классе было довольно много радистов из СС и вермахта, но ни мы, ни они не подозревали о деяниях наших коллег поблизости.

Занятия закончились уже ближе к вечеру, нам было приказано ехать в лагерь под Одессой и до утра оставаться там. Всех нас собрали на территории лагеря в палатках, но отдельно от тех, где проживали солдаты айнзатцкоманды СС[18].

На рассвете нам снова предстояло возвращаться к колонне 5-й СС, продвигавшейся к Днепру. Мы больше не затрагивали тему «голых мишеней». Да и о чем, собственно, было говорить? За год с лишним, проведенные нами на войне, мы успели насмотреться на вещи куда более абсурдные, чем стоящие строем в чем мать родила люди. Естественно, что никто из нас не мог поверить в то, что отряды айнзатцгруппы[19] D расстреливали мирное население. Да, мы были наслышаны о существовании упомянутых айнзатцгрупп, но сколько их было, не знали. Наши бойцы спрашивали офицеров, дескать, что это за подразделения и какие задачи выполняют. Те отвечали, что, мол, айнзатцгруппы следуют за наступающими войсками, а потом остаются на оккупированной территории для ликвидации последствий боевых действий: устранения аварий, обустройства жилья, ввода в строй фабрик и заводов, прокладки железных и автодорог и т.п. Конечно, поясняли офицеры, эти подразделения должны быть вооружены, поскольку малочисленны и вынуждены противостоять действующим в тылу партизанам. Чтобы поймать их на лжи, у нас не хватало сведений об истинном характере деятельности айнзатцгрупп. Конечно, мы своими глазами видели повешенных отца Деметриуса и Рахиль, но казни партизан были предусмотрены законодательством рейха. А в том, что Деметриус вместе с Рахиль были партизанами, сомнений у нас не оставалось — ведь 21 июня Лёфлад был свидетелем их контакта с красноармейцами у Итцыла. Какими бы безумными ни представлялись нам законы, но они были законами военного времени.

Проехав последний контрольно-пропускной пункт, мы направились на восток к рокадному шоссе. Казалось, конца не будет свежим могильным холмикам вдоль обочин дорог с деревянными имперскими крестами. Это были могилы солдат и офицеров 5-й СС, погибших в ходе наступления на восток. На крестах были прикреплены наспех написанные таблички с фамилиями павших, датой, рождения и гибели. Насчитав 50 или 55 захоронений, я сбился, наверняка их было не меньше 200.