По ком звонит колокол

Молодой человек, высокий и худой, с выбеленными солнцем русыми волосами и обветренным загорелым лицом, в вылинявшей фланелевой рубашке, крестьянских штанах и чувяках на веревочной подошве, наклонился, продел руку под лямку кожаного мешка и взвалил тяжесть на плечо. Потом просунул другую руку под другую лямку и поудобней устроил мешок на спине. Взмокшая от пота рубашка под мешком еще не высохла.

– Ничего, справлюсь, – сказал он. – Куда идти?

– Вверх, – ответил Ансельмо.

Сгибаясь под тяжестью мешков, потея, они карабкались вверх по склону, поросшему сосновым лесом. Молодой человек не различал никакой тропы под ногами, но они уверенно продвигались все выше, огибая склон, потом пересекли небольшой ручей, и старик ровным шагом пошел впереди вдоль его каменистого русла. Подъем становился все круче и трудней, пока они не добрались до того места, где ручей, перевалив через громоздившийся над ними гладкий гранитный уступ, срывался вниз; у подножия уступа старик остановился и подождал молодого.

– Ну, как ты?

– Нормально, – ответил молодой. Он истекал по́том, и мышцы на бедрах подергивались после крутого подъема.

– Подожди здесь. Я пойду вперед и предупрежу их. Не хочешь же ты схлопотать пулю с таким грузом на спине.

– Страшно подумать, даже в шутку, – сказал молодой. – Это далеко?

– Нет, совсем близко. Как тебя зовут?

– Роберто, – ответил молодой. Он снял мешок и осторожно опустил его на землю между двумя валунами у ручья.

– Ну, жди здесь, Роберто, я за тобой вернусь.

– Хорошо, – сказал молодой человек. – Ты собираешься по этой дороге спускаться к мосту?

– Нет. Когда мы отправимся к мосту, это будет другая дорога. Короче и легче.

– Только этот материал нельзя хранить далеко от моста.

– Сам увидишь. Не понравится место – найдем другое.

– Ладно, посмотрим, – сказал молодой.

Усевшись возле мешков, он наблюдал, как старик взбирается на уступ. Казалось, он делает это без труда, и по тому, как он, не глядя, находил опору для рук, можно было догадаться, что путь этот он проделывал уже не раз. Тем не менее, кто бы ни находился там, наверху, эти люди тщательно позаботились о том, чтобы не оставить никаких следов.

Молодой человек, которого звали Роберт Джордан, был страшно голоден и озабочен. Голодным он бывал часто, но тревоги обычно не испытывал, поскольку не придавал никакого значения тому, что с ним случится, и по опыту знал, как легко в этой стране передвигаться в тылу врага. Передвигаться за линией фронта было так же просто, как пересекать ее, если иметь хорошего проводника. Мысли о том, что будет, если тебя поймают, лишь осложняли дело; они, да еще необходимость решать, кому можно доверять. Людям, с которыми работаешь, нужно либо доверять полностью, либо не доверять вовсе, и решение приходилось принимать самому. Сейчас он не беспокоился ни о том, ни о другом. Но было кое-что еще.

Этот Ансельмо был хорошим проводником и прекрасно ходил по горам. Роберт Джордан и сам был достаточно вынослив, но, следуя за ним весь день – они вышли еще до рассвета, – убедился, что старик способен уходить его до смерти. Пока Роберт Джордан доверял этому человеку, Ансельмо, во всем, за исключением его суждений. Правда, до сих пор у него не было возможности проверить справедливость этих суждений, да и ответственность за принятие решений все равно лежала на нем самом. Нет, из-за Ансельмо он не беспокоился, и взрыв моста был задачей не сложнее, чем многие другие. Он мог взорвать любой мост, и уже взрывал их немало – разных размеров и конструкций. Взрывчатки и оборудования в двух мешках было достаточно, чтобы гарантированно взорвать и этот мост, даже если он окажется вдвое больше, чем говорит Ансельмо, чем самому ему помнится по тем временам, когда он переходил его по пути в Ла Гранху в 1933 году, и чем описывал его Гольц позапрошлым вечером в комнате на верхнем этаже дома в пригороде Эскориала.

– Взорвать мост ничего не стоит, – сказал тогда Гольц, указывая карандашом место на большой карте; свет от лампы падал на его бритую, иссеченную шрамами голову. – Понимаете?

– Да, понимаю.

– Абсолютно ничего. Но просто взорвать его равносильно провалу.

– Да, товарищ генерал.

– Взорвать мост в строго определенный момент, согласованный со временем, на которое назначено наступление, вот что требуется. Разумеется, вы это понимаете. Такова ваша задача, а как это будет сделано, решайте сами.

Гольц посмотрел на карандаш, потом постучал его кончиком по зубам.

Роберт Джордан молчал.

– Да, вы понимаете, что такова ваша задача, и сами решаете, как это будет сделано, – повторил Гольц, глядя на него и кивая. Теперь он постучал карандашом по карте. – Так бы распорядился я. Но это то, чего нам не дано.

– Почему, товарищ генерал?