По краю Бездны

Проснулся Эшхар от того, что кто-то судорожно дергал его за плечо. Разве начался новый цикл и уже утро? Он снова себе позволил отключится и остаться в беззащитном состоянии, словно не был асваном, а одним из Верхнегорья, которым требовался полноценный глубокий отдых. Пока жил в Гнезде, за собой такие промахи не замечал, один раз раб даже смог застать его врасплох, тот пробрался поздний в час его отдыха и чуть не размозжил голову камнем. Странно, что еще Огонек не отправил его за Грань. Желание убить, часто читалось в его глазах, и возможностей было предостаточно. Но после неудавшегося побега он что-то совсем сник.

Побеспокоившего, резко схватил за руку и притянул тело к себе, не давая маневра нанести увечья.

— Отпусти, — прошипел голос рыжего.

Эшхар дернул конечность и отпустил парня, отчего тот завалился на пятую точку. Одхан зло засопел, глаза полыхнули огнем, а руки сжались в кулаки, но раб сдержал свой порыв, набросится на него.

— Надсмотрщик приказал построиться срочно всем, — потирая кисть руки, процедил одхан, — в том числе и тебе.

— Я то тут причем? — Эшхар лениво приподнялся с ложа, — в сборах рабов, я не участвую.

— Сказали построиться Всем! Даже… привилегированным бойцам.

— Что ж это за праздник такой? А? Вроде до Даш-Ха-Шана далеко.

Рыжий пожал плечами и поднявшись шустро скрылся за аркой, но перед этим одарил его таким взглядом, что Эшхар подумал о подвохе. И этот подвох не заставил себя долго ждать. Кроме в ряд выстроившихся рабов и стражи, никого больше не было. Ни бойцов участвовавших на арене, ни служек. Хотел вернуться обратно, как это пытался сделать Огонек, но охрана пресекла этот момент и закрыла двери на засов. Одхану ничего не оставалось как встать в строй вместе со всеми. Эшхар же оперся о колонну и сложил руки в замок, стоя чуть дальше от последнего раба в шеренге. Что ж он посмотрит на то, что будет здесь происходить. Но с одхана он спросит, у него тут бой через цикл с ящером и он хотел бы вместо наблюдения, потренироваться.

Площадка находилась в небольшом углублении, что позволило Эшхару рассмотреть процессию чинно спускавшуюся вниз со ступеней. Две женщины с телохранителями и сопровождающий их низенький полный асван, подошли к шеренге, на первых в ряду мужчин женщина постарше, даже не задержала взгляд. Сопровождающий Матрон асван красноречиво нахваливал каждого раба, но старуха с брезгливостью проходила мимо.

— Госпожа, аукцион ведь только послезавтра, мы не ожидали вас сегодня увидеть! — проговорил толстяк асванке, давно перешагнувшей не одно столетие.

— Послезавтра разбирать остатки приедут разжиревшие матроны со всего города, а я здесь и сейчас! Ты хочешь, чтоб я ушла ни с чем? Тот не гож, этот плох, да тут просто смотреть не на кого! — капризно проговорила старуха. — Лучшие рабы никогда не доходят до аукциона! Показывай, что есть!

— Как скажете Госпожа, смотрите этот лот из редких, упругие мышцы, а какое достоинство, говорят альваады славятся долгой выдержкой.

Эшхар чуть вытянув шею, увидал ящера, этот был другой, еще молодой, чешуя которого только набирала цвет, а давно удаленные мешки только-только должны были развиться. Тот оскалился, показывая свою улыбку и стремление понравится. Эшхар понял, что попал на торги и старуха с девушкой пришли купить для себя рабов. Слишком толстяк нахваливал всех — словно товар.

— Ты же знаешь, я не люблю чешуйчатых, а слишком резкий запах отталкивает — проговорила старуха. Тот с грустью опустил голову. Эшхару стало его даже немного жаль, но вспомнив бой с матерым ящером, затолкал свою жалость по глубже.

Подобострастно улыбаясь мясистыми губами и низко кланяясь постоянно к земле, он указывал на каждого стоящего в ряд раба. Эшхара передернуло от того, как она ощупывала своей старческой рукой обнаженные тела. По мере приближения к рыжему, он заметил как ровная спина одхана сгорбилась, он прищурил один глаз и вытянув уголок рта к виску, ноги, чуть присев, выставил колесом. Эшхар на это усмехнулся, он что хотел этим показать, что сир, убог и не подходит? На жертвенник, абсолютно все равно было кого брать. Так что если эти две пришли выбрать рабов для этих целей, то с удовольствием возьмут его только из-за цвета волос.

— Тогда, может солнечный одхан? Смотрите, какая у него интересная шевелюра, его не стали брить налысо, ибо без волос он выглядит не так привлекательно, думаю хорош для постели, а его кровь будет пьянить не хуже вина.

— О, хоть что-то стоящее. — От этих слов одхан вытаращил глаза, а старуха протянула руку к набедренной повязке молодого целителя. — Думал этим меня проведет, я его заметила еще сверху, выглядел он абсолютно здоровым. И зная Матрон, они не позволят порченому товару находится в их цветнике. Старуха улыбнулась и прощупала все его хозяйство, из-за чего Эшхару стало смешно. Но тут же замолчал, когда заметил острый взгляд молодой асванки, позади старухи. И этот взгляд ему сильно не понравился. Та мягко прикоснулась к Матроне и указала на него.