По краю огня (СИ)

Нейл внутренне с ним согласился. Золотой бальзам, известная на двух континентах разогревающая мазь со змеиным ядом в составе, слыла средством поистине чудодейственным.

— Прости, Фаиз, — тихо сказал он. — Я не хотел, чтобы так получилось.

— А! — раздраженно отмахнулся тот. И, найдя в сундучке нужную склянку, протянул ее шарарцу. Гаяр сдвинул с ног гостя край простыни, откупорил пробку, и они с Фаизом в четыре руки взялись за растирание. Нейл опустил глаза. Ему было ужасно неловко. Проклятые ноги! С чего им вдруг вздумалось отняться, он ведь и на земле-то просидел совсем недолго… «А Фаизу теперь возись со мной, — сгорая от стыда, подумал он. — Вот угораздило! И стол я ему разломал, не говоря уже о ковре — его ведь теперь только выкинуть». Нейл покаянно вздохнул.

— Я возмещу, — пообещал он, вновь поднимая взгляд на сердито пыхтящего алмарца. — И ковер, и мебель.

— Конечно, — через плечо бросил тот. — Куда же ты денешься! Отогрелся?

— Еще не совсем.

— Тогда лежи, оттаивай и не лезь под руку. Тут возни на час, не меньше…

Он фыркнул себе под нос и умолк. Нейл, терзаясь чувством вины, послушно притих. Расслабился на мягком ложе, стараясь не пропустить момент, когда ноги всё-таки начнут отходить, и прикрыл глаза. От подушки под головой чуть слышно пахло амброй и белым мускусом — знакомый аромат восточных благовоний. От Фаиза пахло так же, когда он не обкуривался своим нуисом до стеклянных глаз… Нейл зевнул. Усталость и почти сутки без сна, помноженные на долгожданные тепло и покой, потихоньку брали свое. Он начал дремать. И заснул бы совсем, однако нарастающее покалывание в лодыжках — словно тысячи острых горячих иголочек впивались в кожу, стремясь пробраться как можно глубже, — скоро вернуло его к действительности. Молодой человек, морщась, зашевелился на перине.

— Не ёрзай, — услышал он недовольный голос Фаиза.

— Больно…

— А ты чего ждал? Неба в алмазах? Лежи смирно и радуйся, что без ног не остался, дурень!

Нейл, кривясь, подчинился. Ощущения были болезненные, ноги гудели, но потихоньку оживали — спустя еще четверть часа он наконец смог почувствовать их снова, до самых кончиков пальцев, и с облегчением выдохнул про себя. Похоже, сегодня боги были на его стороне.

Фаиз отошел вымыть руки, а Гаяр, смазав Нейлу ожог на лопатке густой заживляющей мазью и наложив повязку, укрыл гостя одеялом.

— Отдыхайте, мушир, — сказал он. — Теперь всё хорошо.

Из ванной донесся голос Фаиза. Гаяр, обернувшись к порогу спальни, что-то ответил господину — говорили они по-шарарски, и Нейл не понял ни слова — после чего Гаяр прикрутил колесико лампы, и комната погрузилась в темноту. Снаружи наверняка уже рассвело, но плотные парчовые занавеси на окне не пропускали свет. Нейл, пользуясь этим, зевнул во весь рот.

— Отдыхайте, мушир, — повторил шарарец. Убрал с постели сундучок и вышел, прикрыв за собой дверь. Нейл благодарно зевнул еще раз — и провалился в сон.

Когда хозяин зеленого флигеля вернулся в спальню, гость спал сном праведника. Будить его Фаиз не стал. На часах было почти семь утра, в полдень ему предстояло отбыть в Алмару, предварительно сдав фантомага с рук на руки представителям Геона, а почти всю ночь он, как и Нейл, не смыкал глаз и теперь валился с ног от усталости. «Ничего, — подумал он, вспомнив об агентах тайной канцелярии и буревестниках, что до сих пор, верно, носились по городу в поисках пропажи, — пусть побегают, с них не убудет. Я не нанимался вечно за ними подтирать… Утром вручу Первому этого суслика, а дальше пусть сами между собой разбираются». Зевнув, он сбросил халат и упал в постель. Зарылся лицом в подушки, нашарил рукой край одеяла — надо поспать хоть немного, на Дворцовом холме будет не до того. «Зато шкура моя останется при мне, — удовлетворенно подумал Фаиз. — Я оказал Геону большую услугу, не будь меня, он уже лишился бы своего фантомага, а долг платежом красен. Господин будет доволен». Краем уха уловив мирное посапывание по левую руку, Фаиз улыбнулся, натянул на голову одеяло и уснул.

Нейл открыл глаза в кромешной темноте. «Где я?» — еще не до конца проснувшись, подумал он. Шевельнулся, скривился от боли в лопатке — и резко сел, вертя головой. Память вернулась, а с ней и притупившийся страх вновь оказаться в ловушке. Почему так тихо? Почему он опять один?

— Фаиз! — в панике позвал он и вскинул руку, материализуя над ладонью яркий световой шар. Его холодный свет выхватил из мрака кусок набивных парчовых обоев и неподвижную громаду шкафа. Всё это показалось Нейлу смутно знакомым, но тревоги не уняло. Он завертел головой по сторонам и снова позвал:

— Фаиз!..

Слева от него из горы одеял поднялась всклокоченная черноволосая голова.

— Что ты орешь?! — хрипло отозвался алмарец, щурясь. — Здесь я! Свет убери, глаза режет…

У Нейла отлегло от сердца. Щелкнув пальцами, он рассеял шар и с шумным вздохом облегчения упал обратно на ложе.

— Извини, — сказал он. — Спросонья не понял, где я.