По краю

Белый шар, медленно вращаясь, выпустил отростки, расползающиеся по залу. Стало невыносимо тоскливо. Мелания закрыла лицо руками и склонилась к коленям, кажется, она плакала. Лев Новит побледнел и уставился тяжелым взглядом в одну точку. Резкие морщины легли на его лицо, состарив его тут же на два десятка лет. Хриса Техет вцепилась в стол побелевшими пальцами и закусила губу. Терентий Тетилл, схватив себя за виски, бормотал что-то невразумительное о собственном ничтожестве, раскачиваясь маятником. За соседними столиками тоже выражали признаки глубочайшего горя и раскаяния. Юстина потянулась обратно к палочке, но рука не слушалась, словно чужая. Вложив всю волю в единственное усилие, она заставила себя взять палочку, и, когда пальцы коснулись ее, оцепенение слетело. Юстина взмахнула рукой, и взметнулся огненный кнут, рассыпая оранжевые искры. Кончик его вонзился в туманный шар и застыл. Миг казалось, что ничего не происходит, но клубок вдруг развалился на части, опал, и останки его стремительно отползли в дверную щель.

Юстина глубоко вздохнула, будто освобожденная, и стремительно направилась к дверям.

— Куда ты? — окликнула ее Хриса. — Не ходи!

— Как ты сказала: я черный маг! — бросила она, выходя за порог.

Дверь закрылась. Юстина очутилась на узеньком пяточке, очищенном от тумана. Серая, глухая стена давила со всех сторон, поднимаясь до второго этажа зданий. Юстина щелкнула кнутом. Опять на миг он завяз и выскочил, нарезав белесые куски, которые тут же свернулись и растаяли. Туман отодвинулся, будто разумное существо, освобождая пространство перед ней. Она двинулась вперед, расчищая улицу. Юстина испытывала яростное ликование, вспарывая белую завесу. Впервые она позволила себе развернуться в полную силу, и сама поразилась ей. Щеки ее разгорелись, темные волосы рассыпались по плечам, но она не останавливалась, стегая трусливо отступающий туман.

Юстина добралась до перекрестка. Туман на нем колебался, будто его подтачивало что-то невидимое. Кнут Юстины штопором врезался в него.

— Юстина Зизий, осторожней! — донесся приглушенный стеной тумана невыразительный голос Тибия Троя. — За мое, даже нечаянное, убийство штрафом не отделаетесь.

Юстина выдернула кнут. Стена тумана смялась под напором сверкающей сетки, сплетенной из кнутов черными магами, шедшими вместе с Тибием Троем. Их было шестеро, и все они из отдела дознания, возглавляемого Троем. И все, подражая начальнику, одетые в черные длиннополые сюртуки и узкие брюки.

Дознаватель, с птичьей повадкой, наклонил голову к плечу и, кивнув, на очищенную улицу, похвалил:

— Неплохо.

— Откуда взялся туман?

— Кто его знает. Одно ясно: туман очутился в городе не сам собой. Вы к нам присоединитесь?

Юстина задержалась с ответом, обдумывая слова дознавателя. По сути, он признал, что это — диверсия. И виновник — темный волшебник, о котором вот уже несколько месяцев ходили смутные и упорные слухи.

— Так как? — Трой нетерпеливо постучал палочкой по ладони левой руки.

Юстина покачала головой.

— Нет, я вернусь к свом друзьям, в кабачок.

— Как пожелаете, развлекайтесь! — холодно отозвался он, раздосадованный ее отказом. И велел своим спутникам:

— Туда. Гвидо и его стражники должны выйти уже к перекрестку, но, похоже, они заблудились в тумане.

Кто-то из черных магов хохотнул в ответ на невеселую шутку начальника.

Все уже пришли в себя, когда Юстина возвратилась. Мелания вытирала последние слезинки на покрасневших глазах. Терентий Летилл приглаживал растрепанные короткие волосы. Лев Новит разливал черный ром по откуда-то взявшимся стаканам. Кажется, на него туман произвел меньшее впечатление, чем на других, не считая Хрисы Техет, которая деятельно помогала оправиться людям за соседними столиками.

— Тебе нужно выпить, дорогая, — проговорила она, заметив Юстину. — Алкоголь прекрасно избавляет от негативных воздействий магии.

Юстина не возражала. Она подошла к столу, и Терентий пододвинулся, освобождая ей место. Лев подтолкнул к ним стаканы. Юстина поблагодарила его взглядом, взяла стакан и сделала хороший глоток. От терпкого, крепкого рома перехватило дыхание. Она выдохнула, вернула стакан на стол, и Лев налил вторую порцию. Терентий и Мелания тоже брякнули пустыми стаканами.

Каждый испытывал неудобство и смущение. Туман показал их в слабости, в худшую минуту. И они избегали смотреть друг на друга.

— Какой кошмар! — вдруг проговорила Мелания, разбивая неудобство. — От тоски хотелось повеситься! Я даже не знала, что так бывает!

— Я тоже никогда себя так не чувствовал, — пробормотал Терентий, растирая себе лоб.

— С этим можно справиться, — сказал Лев.

— Вы черный маг? — удивилась Юстина, закалывая шпильками растрепавшиеся волосы.

— Нет, я целитель.

— Вот оно что! — она взглянула на него внимательно и теперь заметила, что Лев Новит старше, чем ей показалось вначале, и на лице уже проступила печать целительства — особенное выражение внутренней сосредоточенности, будто он прислушивается к чему-то, неведомому другим. Целители держали удар не хуже черных магов.