По кривой дорожке

В ушах гудело. Питер попробовал шевельнуться и закричал от боли. Свет везде выключен, кругом темно. В квартире мертвая тишина. Он окоченел от холода на кафельном полу. Все тело до последней клеточки болит. Застонав, перевернулся на живот. Опёршись ладонями об пол, привстал на колени. Нащупав раковину и держась за нее, встал на ногу. Включив свет, он уставился па серое лицо в зеркале. Последнее, что ему запомнилось перед тем, как его смел вихрь ударов: он прикрывает голову руками. На лице синяков нет, но оно искажено от боли.

Питер дернулся, его вырвало.

Он спустил воду, прыгпул. к двери в спальню — и опять упал. Боль жгла Нестерпимо. Постанывая, пополз к кровати. В ладонь что-то вонзилось: осколок разбитого магнитофона. Подобравшись к ночному столику, Питер потянулся к выключателю и огляделся, ища протез. Эти подлецы унесли его! Душили слезы ярости и бессилия. Кое-как вскарабкавшись на кровать, он лег, тяжело отдуваясь. Дрожа от холода, прикрылся одеялом и, дотянувшись до телефона, набрал номер лейтенанта Максвила. Тот ответил сразу же.

— Питер говорит. Мне… мне нужна твоя помощь, Грэг.

— Само собой. Что случилось?

— Мой телефон подключен, — сказал Питер. — Весь паш последний разговор слышали. Давно мы с тобой разговаривали, Грэг?

— Что с тобой? Полтора часа назад.

Питер знал, что пробыл без сознания долго.

— Меня захватили врасплох, когда я из душа выходил. Трое гангстеров, на лицах чулки. На мне места живого нет!

— Еду! — бросил Максвил, голос его стал жестким.

— Грэг! Лезь через забор. Эти сволочи уволокли мою ногу. Не сумею открыть тебе — до двери не добраться.

— Ну мерзавцы!

Питер лежал на спине, плавая в море боли, его колотило даже под одеялом. Ясно, не от холода — летний вечер был теплый. Его трясло потому, что каждый нерв протестовал против зверского избиения.

Показалось, прошла вечность, когда наконец открылось французское окно, и Питера окликнул Максвил. Лейтенант вошел в спальню, и Питер увидел — сразу полегчало, — что тот несет протез.

— Кинули в саду, — сообщил Максвил. — Обезоружили тебя, побоялись, вздумаешь еще за ними гнаться.

Питер через силу сел. Максвил присвистнул:

— Чем это они тебя так, дружище? Железными прутьями, что ли?

— Кастетами.

С протезом Питеру стало чуть легче. Он встал, постанывая, и проковылял к шкафу, ухитрился натянуть брюки и накинул теплый халат.

— Выпить бы.

Он направился в кухню, на полпути передумал, почувствовал, как его поддержала сильная рука Максвила, и дотащился до кресла. Максвил без слов исчез в кухне и вернулся с бутылкой «Джека Даниэла» и двумя стаканами. Питер жадно выпил, ощущая, как растекается по телу тепло.

— Ну, рассказывай, — бесстрастным профессиональным тоном велел Максвил. Он чуть улыбнулся. — Слышал, люди седеют за одну ночь, но с тобой что?

— Мой блестящий план маскировки, — горько вздохнул Питер.

— Почему ты решил, что телефон подслушивают?

Питер объяснил: шуточка насчет привязанности Максвила, Пока он рассказывал, Грэг копался в аппарате.

— Хитроумный приборчик, — заметил он. — Наверное, такой же и в спальне.

— Мы раскрыли им все, — сетовал Питер. — Баннермана, конечно, уже предупредили. Весь мой план!

— Стало быть, надо придумать другой! Для начала неплохо бы сходить к врачу. Неизвестно еще, что у тебя внутри повреждено.

— Все в норме. Болит, но в общем порядок.

— Не будь дураком.

Питер не отреагировал.

— И пистолет стащили. Мне нужен другой.

— Зачем?

— Можешь быть уверен, Грэг, без штанов меня больше уже не застукают. Пусть-ка сунутся еще раз, им это не сойдет с рук.

— Откроешь пальбу — и Элли или Корал несдобровать.

— Тебе доводилось испытывать такое, Грэг: тебя избивают нещадно, а ты беспомощен? Абсолютно беспомощен!

— Не доводилось.

— Ну так тебе не понять, отчего мне до зарезу охота сквитаться!

— А ты в состоянии уразуметь, что и числом и силой они превосходят тебя? Черт подери, Питер! Да ты счастливчик, что вообще в живых остался!

— И это их первая ошибка. Они не убили меня. Где же все-таки раздобыть пистолет? И сегодня же вечером!

Улизиуть оказалось просто — друг помог. Максвил подошел к надзирателю Питера, несшему вахту у фонарного столба, и арестовал его, предъявив обвинение в бродяжничестве, а потом доставил в полицейский участок. Через несколько мииут выскользнул из парадной двери Питер, одетый в темно — синий костюм, черную водолазку и прикрывший светлые вэлосы черной шляпой. В чемодане у него лежал запасной костюм. И у него был пистолет. «.

Споря и протестуя, Максвил все-таки согласился на первый шаг нового плана. В сущности, он стал соучастником предумышленного преступления. Даже пистолет, который Питер заткнул за пояс, специальный полицейский пистолет, принадлежал Максвилу.