По лазоревому ветру

. Кассилиель последовала за своим избранником. Элейна посмотрела на принца и пожала плечами: поведение эльфов не оставляло им большого выбора. К тому же, они достигли того, чего хотели – добрались до тех, кто сможет помочь, и скоро должны были узреть того, кто расскажет им, что же всё-таки происходит. Разве не этого они желали? Но дурное предчувствие посетило одновременно и принца, и Элейну, причём девушка при этом остро пожалела, что путь в Иллэдон теперь недолог, а, следовательно, свериться со звездой Лартус возможности не было. А так хотелось увидеть ободряющую лазоревую пыльцу на своих пальцах…

Бежать сил не было, так что принц и эльфийка просто постарались идти быстрым шагом, чтобы не упускать из виду эльфов. Они показались Лефиру более легкомысленными, чем он представлял. Алариан в тот единственный раз, когда они встречались, беззаботным не казался. Уверенным, смелым, сосредоточеннным и спокойным - да. Но точно не было ни намёка на того эльфа, которого Лефир увидел теперь: весёлый, улыбающийся и не обременённый, казалось, никакими проблемами. От этого принц как-то растерялся. Он ожидал либо встретить своего врага либо просто безразлично-отстанённого лесного обитателя, который лениво выслушает и, возможно, снизойдёт до помощи.

Лефир окончательно запутывался и понимал, что совершенно ни к чему уже не готов и не может предугать развивающиеся события даже на шаг вперёд.

18

Эльфы, которые начали попадаться на пути при приближении к их территории, смотрели на Лефира с неподдельным интересом, причём взгляды их были добрыми. Принц подумал, что их глаза вполне умеют отражать чувства, если только сами обладатели этих глаз им это позволяют. В связи с этим открытием он подумал о Элейне и о том, что она никогда не скрывала от него своих эмоций. Он посмотрел на неё и улыбнулся, когда она заметила его взгляд. Он не был одинок, и это немного успокоило принца. Он даже перестал ожидать подвоха от Алариана.

 На Элейну смотрели тоже, но взгляды эльфов быстро переключались на Лефириуса. За время жизни в Оуиле он привык быть в центре внимания, но то было внимание вполне оправданное и внимание его народа. Сейчас же его изучающе рассматривали совершенно чуждые ему создания, и он чувствовал себя неуютно под этими взглядами от того, что не понимал их причины, и ему казалось это противоестественным и настораживающим. Хотя это было ещё ничего по сравнению с тем, что творилось в его душе до того, как он понял, что эльфы не враждебны к нему.

Никакой городской стены или чего-то подобного, что характерно было для людских городов и поселений, принц не увидел. Он вообще не понял, когда они ступили на территорию эльфийского города. Может, это был вовсе и не город, а окраина их государства. А, может, и государства, как такового, у них не было. Всё это было столь неважно Лефириусу, что он даже не особенно и задумывался над этим и уж тем более не задавал вопросов. Он не смотрел на дома, не любовался красотами природы, а лишь ловил на себе взгляды эльфов и пытался прочесть по их глазам хоть что-то, что бы помогло ему поскорее разобраться в их отношении к нему.

- Почему они так на меня смотрят? – всё-таки решил спросить он не то у Элейны, не то у Алариана, не то у шедшей рядом с эльфом эльфийки, чьё имя совершенно не запомнил. – Они никогда не видели человека?

- Они никогда не видели тебя, – охотно пояснил эльф, но это объяснение ровным счётом ничего не дало принцу.

- Они знают, кто я? – удивился он, ведь жители Иллэдона и Северного Догорма никогда не пересекались, и потому знать его им было неоткуда, разве что по рассказам спасшего Элейну эльфа, а он мог расписать его не самым лучшим образом.

- Они  – да, знают, кто ты… но знаешь ли ты сам? – ответил Алариан, и Лефир понял, что спрашивать бесполезно, однако эльф сам стал говорить с ним: - Мы пойдём прямо в гости к одному эльфу, хоть он и просил меня этого пока не делать… Но вы пришли сюда, и…

Кассилиель неодобрительно глянула на него и пояснила гостям:

- Он всегда поступает так, как ему кажется правильным. И ему неважно, что будут чувствовать другие.

- А вот и неправда! – наигранно возмутился эльф. – Итак… - он остановился около домика, что притулился под раскидистым деревом: это было первое встреченное ими жилище. – Сейчас он там, внутри, и мы застанем его врасплох, – для большей убедительности эльфу не хватало только довольно потереть руки и притворно злорадно расхохотаться, но он этого не сделал, из чего можно было заключить, что он не дурачится и всё, что он говорит, довольно-таки серьёзно. – Вы идите, а у нас ещё есть дела, – он глянул на свою невесту, и она кивнула:

- Идите. Вам нечего опасаться.