По льду

Я рассмеялась. Хороший комплимент, ничего не скажешь.

— А ещё очень измученной и тощей, — добил меня Тема, — да, сперва точно нужно покушать.

Это было странно слышать. Когда последний раз кто-то интересовался моим состоянием? Кажется, он сам и говорил это больше года назад.

Его пальцы медленно проскользили по руке от плеча вниз, остановившись на ладони. А после сковали её в кулаке. Не знаю, как он, но я в этот момент забыла обо всём на свете и выдохнула — насколько это показалось мне «тёплым» жестом.

И до ужаса плохим.

— Это неправильно, — прошептала я.

— Неправильно было оставлять эти отметины на твоём лице, — его вторая рука, почти не касаясь, прошлась по подбородку, — моё предложение застрелить его всё ещё в силе.

Я поджала губы.

— Не стоит, — выдавила.

Прикосновение губами к виску. Даже не поцелуй. Обычное действие, вызвавшее в моём сердце ураган.

— Я очень устала, Тём, — прошептала я.

Даже не знаю от чего. Это просто вырвалось из моего рта.

— Пара месяцев, — озадачил он меня, — полечишься, отдохнешь. Я помогу, — он улыбнулся и рассмеялся, отчего уху стало щекотно, — уверяю тебя, что мне можно доверить Соню. В отличие от него.

Я прищурилась.

— Так уверенно принимаешь чужого ребенка? Раньше ты говорил мне, что стоит мне тебе изменить, как ты убьешь меня. А теперь принимаешь дочь, которую я сделала, изменяя тебе.

Эти слова дались мне только благодаря алкоголю и пережитой, можно сказать, пытке. В обычное время я бы не осмелилась. Понимала последствия. Даже сейчас они дали о себе знать — Артём напрягся так, что полулежать на нём стало неудобно, сжал челюсти до скрипа, а ещё немного сжал мою руку, не больно, но ощутимо.

— Измена? — задумчиво спросил он, — если смотреть с этой стороны, то я тебе тоже изменял.

По телу прошла волна холода. Я выпрямила спину, сев и почти вырвав из его руки свою.

— Хочешь сказать…? — мой голос был хриплым.

— Ты была первая, если ты про это, — перебил меня он.

Чем заставил меня расслабиться, пусть и не так, как было до этого. Но вес на его грудь я всё же перенесла.

— А насчёт Сони, — его рука опустилась на мой вздрогнувший от неожиданности живот, — то она, как я уже говорил, моя дочь, а не его.

Я закатила глаза. Но промолчала. Наверное, желая, чтобы он продолжал заниматься самообманом и дальше.

Звонок в дверь, от которого я вновь вздрогнула.

Артём приподнял меня, чтобы опустить на кресло уже одну.

— Курьер, — пояснил он, выходя из комнаты.

Я же практически не дышала. Мне казалось, что сейчас сюда ворвётся ещё более злой и пьяный Никита и убьёт нас троих в порыве злости и ревности. От этого гулко стучало в груди сердце, желая выломать рёбра.

Однако всё было хорошо — Тёма расплатился, забрал заказ, закрыл дверь и высунулся головой в проёме, чтобы спросить:

— Пойдём на кухню или будем здесь?

Моё внимание отвлекла открывшая глазки дочь, потому я не ответила, взяв её на руки.

— Не мог бы ты… — начала было.

— Детская, — раздалось из кухни.

И как он только понял, что именно мне нужно?

Дорогу я помнила, втайне радуясь, что к детской примыкает ванная.

— Помочь? — через пару минут отвлёк меня он, показавшись в проёме.

Я покачала головой и взяла на руки дочь, любуясь самой недовольной моськой на свете. Кое-кто хотел кушать и планировал показать мне это единственным доступным ей способом — рёвом.

— Нам всё же придётся спуститься в ту квартиру — мне нужна смесь, — с просьбой оглядела улыбающегося Артёма.

— Я, знаешь ли, крайне предусмотрителен, Васенька, — двинулся по коридору он, вынуждая идти за ним и меня, — если я заморочился с приобретением памперсов всех размеров, то у меня нет набора смесей по возрастам?

Я прыснула.

— У них есть срок годности, — напомнила ему, входя на кухню, — половина из них испортится, не успеет Соня сказать своё фирменное «Агу».

Артём снисходительно оглядел меня.

— Каламбурщика и юмористка, — прокомментировали моё поведение, — выбирай, — он открыл дальний шкаф у окна.

— Кошмар, — достала я подходящую, — давно ты подготовился?

Он пожал плечами.

— Как переехал, — похожий на правду ответ.

Глава 6

Спрашивать дальше я не стала — и так всё было ясно. Смесь приготовила быстро, впервые за всё время делая это не механически привычно на своей кухне, а путаясь на этой.

Однако, стоило мне сесть на кухонный стул, как ловким движением рук у меня забрали дочь, уместив её на своих руках под нужным углом и начав кормить. Соня хмуро оглядела новое лицо, но впилась губами в соску, и начала пить, не отводя взгляда. Выглядели они вместе очень странно — словно из двух моих разных жизней, неожиданно встретившихся в самый странный момент.

— Ешь, — кивнули мне на пластиковый контейнер.

Я молча взяла ложку и, не отрывая взгляда от дочери, приступила к еде. В сердце было убедительное чувство, что сейчас что-то произойдет.

Через пару минут малышка срыгнула, введя Тёму в лёгкий ступор, и я с довольной улыбкой забрала её, даже успев ранее прибраться на столе.

— Скорость поглощения тобою пищи… пугает, — нехотя отдал мою дочь он.

— Я привыкла делать это с ней на руках, — ответила ему, уже шагая вслед за ним в гостиную.