По льду (СИ)

Аня, оценив его молниеносным взглядом, поставила контейнер на тумбу возле плиты и выдала:

— Я знаю, Мистер Серьезность. Просто…

— Задумалась? — пошутил он.

— Именно, — Аня зажгла конфорку и сложила руки на груди.

— Соль, — напомнил Коля, снова улыбнувшись.

— Мистер Серьезность, если бы вы не смотрели на меня так, то я бы не терялась на чужой кухне! — воскликнула Костенко и потянулась за солонкой. Щеки запылали алым от стыда. Она ведь действительно никогда не готовила. В Нижнем Новгороде это делала служанка, а здесь — Федя.

— Молчу, — он сцепил указательный и большой пальцы, сымитировав, будто бы застегивает замок у рта.

Через несколько минут вода закипела: большие пузыри лопались в накаленной кастрюле и немного выплескивались на плиту. Сделав важный вид, Аня открыла контейнер и высыпала в емкость макароны, перемешав их металлической ложкой с длинной рукояткой.

— Вот видишь, я справилась. Осталось натереть сыр! — Костенко по-детски высунула кончик языка, передразнивая Колю, и пошла в сторону холодильника.

Она думала, что ее мучения в готовке окончены. Даже попросила Николая не вмешиваться, потому что она — гуру по варке макарон. Но пока натирала сулугуни, позабыла о том, что на плите стояли макароны, которые давно пора было выключить. Спохватившись с места, она выключила конфорку и взяла из рук Коли дуршлаг, который тот любезно протянул. То, что в нем оказалось, было издевательством над итальянцами. Макароны разварились и слиплись, превратившись в одну большую массу.

— Ну-у, — заглянув в дуршлаг, протянул Литвинов. — Пирог из макарон я еще никогда не пробовал.

Коля пытался сдержать смешок, но не смог, как и Аня. Заливистый смех раздался на кухне. Жар прилил к девичьим щекам, покрывая их румянцем. Это же надо было опозориться перед парнем в тот день, когда закрылись ворота ада!

— Может, лучше закажем на дом поке? — предложил Николай, отправив макароны в мусорное ведро. Аня согласилась.

Николай медленно накалывал макароны на вилку и подумал, что за это время Аня выросла в готовке. По крайней мере, в этот раз ему удалось отведать макароны с сыром, над которыми карпела его девушка. Сулугуни тянулся тонкой нитью, поэтому Коле приходили крутить вилкой в воздухе, чтобы намотать на нее сыр.

Костенко села напротив, облокотившись на столешницу и подперев подбородок рукой. Аппетита у нее не было, и выглядела она немного задумчивой, будто бы о чем-то умалчивала. За три месяца между Аней и Колей выросла невидимая стена, которая отделяла их друг от друга. Да, они по-прежнему были вместе в свободные от тренировок минуты. Однако так мало разговаривали по душам, будто бы нить доверия порвалась в тот треклятый ноябрьский день. Зато Федя ликовал от того, что Аня вернулась домой и проводила больше времени с ним.

Между Николаем и Федором, как и прежде, были натянутые отношения. В жизни они перебрасывались парой колких фраз, а на льду испытывали выносливость друг друга: Коля — забросом шайб, Федя — их отражением. То знание, с которым жил Литвинов, отягчало его существование. Любимов вовсе не был лучшим другом Ани. Он любил ее. И, Николай был уверен, подвернись тому шанс, он не упустил бы возможности раскрыть свои чувства и приударить за ней. Но загвоздка была в том, что их отношения строились на свободе, а значит, Коля не вправе выбирать друзей для нее.

— Мне предложили стажировку в Москве, — на одном дыхании выдала Костенко.

Вилка повисла в воздухе вместе с мужской рукой. Новость ошарашила и порадовала Колю одновременно. Аня давно стремилась к тому, чтобы реализовать себя в любимом деле. За прошедшие три месяца прошла очередные курсы по секретным фишкам фотографии, кадрированию, обработке. Составила внушительное портфолио благодаря увеличению количества заказных фотосъемок. Она лучилась светом, когда брала в руки фотоаппарат и снимала. Потому Коля, опустив руку на столешницу и положив вилку, отодвинул тарелку в сторону и с искренней улыбкой взглянул на Аню. Он ожидал подробностей. Впервые за долгое время он ощутил уют: так на него действовал разговор по душам.

— Одно крупное спортивное издательство увидело мои работы, — продолжила Аня, поджимая губы. Ее терзала мнимость поступившего предложения. — Если стажировка окончится успехом, то будут сотрудничать со мной. Но…

— Ты сомневаешься? Это же такая классная возможность.

Костенко кивнула головой. Она на самом деле сомневалась, стоит ли эта игра свеч.

— Не хочу оставлять тебя здесь одного, — пояснила она, накрыв ладонь Николая своей. — Стажировка длится три месяца. Приступить нужно с февраля.

— Но ведь бывают отношения на расстоянии.

— Разве ты в них веришь? — с долей скептицизма спросила Аня.

Коля подался вперед и обхватил ее лицо руками. Оно горело от такого прикосновения. Уста приоткрылись.