По лесам, по болотам

Остроносик с готовностью рассказал ему, сколько гнезд было на их пути, подробно описав при этом местоположение птичьего поселка. Однако он промолчал о схватке, а про рыбу солгал.

Старый вождь остался доволен.

— И все-таки, — сказал он, — несмотря на то, что вы сообщили мне такие важные вещи, я не могу вас пропустить через мое царство, но позволю его обойти.

И, не обращая более на них никакого внимания, он принял свою прежнюю величественную позу.

Скороход приготовился протестовать, но водяная крыса знаком остановила его.

Повелитель всех цапель спешил созвать племена. Закинув голову, он испустил такой сильный и страшный крик, что Копуша и Скороход замерли от страха. Такой же вопль они слышали вчера ночью.

Еще не заглох его рев, как тут же со всех сторон отозвались всевозможные голоса — одни — пискливые, другие — хриплые. Цапли одна за другой вылетали из окрестных зарослей тростника и собирались вокруг своего вождя. Среди них были и крупные серо-голубые, были и белоснежные с желтыми глазами и тонкими длинными перьями на затылке, очень красиво свисавшими им на спину, были и красноватые, маленькие и чрезвычайно беспокойные… Все возбужденно кричали. Радостная весть быстро облетела поселения цапель, большинство которых находилось в ветвях росших неподалеку ив.

Черепахам и Скороходу было непонятно, почему Остроносик выдал нырков. Они полагали, что он хочет угодить вождю.

Когда все цапли были в сборе, вождь повел их к селению нырков. Орда отлетела со страшным гвалтом.

Немного погодя, наши друзья услышали вопли нырков, которые отбивались, защищая своих детенышей. Не теряя времени, они продолжили свой путь. Только сейчас они поняли хитрость Остроносика: сообщив цаплям о том, где расположены гнезда нырков, он извлек двойную выгоду: принудил алчных и хищных цапель покинуть на время эти места и отомстил ныркам, которые причинили им столько зла.

Путешественники спокойно прошли через селения цапель и достигли топкого берега болота раньше, чем зашло солнце. На ивах были видны большие гнезда, сделанные из хвороста и стеблей камыша. Эго были гнезда особых цапель, называемых ночными. Из них высовывались безобразные головы птенцов с длинными шеями и жадно раскрытыми клювами.

НОВЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ

— Тут мне придется расстаться с вами, — сказал Остроносик прощаясь. — Без воды и тростника, где можно укрыться, я пропаду. Счастливого пути, не поминайте лихом! — прибавил он.

Копуша и Скороход испуганно переглянулись. Мысль, что они останутся одни среди этой неведомой топи, наполнила их страхом. Опять придется идти без проводника, а как им найти дорогу к их родному полю? Оно осталось где-то позади, за горой, вершины которой казались отсюда такими синими и далекими.

Вот почему, услышав, что Желтушка будет сопровождать их при переходе через топь, они очень обрадовались.

Нелегко было расставаться с водяной крысой. Остроносик стал для них дорогим и милым другом, хотя и был жесток и безжалостен. Ведь это он помог им выбраться из болота. Без него они наверняка бы пропали.

Когда крыса исчезла за прибрежными ивами, трое товарищей направились к горе. Трясина, по которой они шли, была не очень глубокой и легко проходимой. К тому же они нашли себе здесь пищу. Черепахи двигались медленно, провожаемые взглядами нескольких небольших птиц с длинными и тонкими клювами. Время от времени эти птицы издавали веселые, игривые звуки, словно смеялись. У них были большие черные, немного выпуклые глаза, и короткие округлые тела, легко и грациозно передвигавшиеся на длинных бледно-зеленых ногах.

— Бекасы, — сказала тетя. — Это такие насмешники. Подсмеиваются над Скороходом, потому что никогда не видали ежей.

Бекасы продолжали подтрунивать над ежом. Некоторые из них распушили свои короткие хвосты, усаженные коричнево-красными перьями.

— Какие они быстроногие! — кричали птицы и прыскали со смеху.

Оскорбленный еж не выдержал и погнался за ними. Бекасы только этого и ждали. Они вспорхнули так легко и быстро, что и ласточки, будь они здесь в эту минуту, могли бы позавидовать их ловкости.

— Кхе! Кхе! Кхе! — разнесся их смех.

— Нет смысла гоняться за ними. Не теряйте время, — сказала тетя.

Пройдя еще дальше по трясине, трое товарищей увидели, спустя некоторое время, других птиц. Они были похожи на бекасов, но каждая из них отличалась от другой цветом своего оперения. Только некоторые из них, что были поменьше, имели одинаковое оперение — сизо-коричневое с черным крапом и темными пятнами на спине. Они стояли в стороне и смотрели, как дерутся другие.

— Это турухтаны, — сказала Желтушка. — Весь день дерутся. Те, что стоят в сторонке и следят за боем, — самки.

Копуша и Скороход остановились посмотреть на птиц.

Они дрались один на один, как петухи. Их длинные клювы были направлены друг против друга, словно острые шпаги, которыми они делали как бы стремительные выпады. Плотный слой перьев образовывал у всех них подобие щита вокруг шеи, и у всех них на макушке торчало по два пучка разноцветных перышек.

— Почему они дерутся? — полюбопытствовал Скороход.