По лезвию денег

Я разжал руку, но не отступил, мне нужно было видеть ее глаза — лжет или нет. Настало время сказать прямо:

— Не придуривайся. Ты заразила меня СПИДом.

— Чем?

— У меня нашли ВИЧ-инфекцию. Жена чистая, остаешься только ты. Кроме секса с тобой у меня никого не было. Никого! Меня заразила именно ты!

Татьяна ошарашенно смотрела на меня. Теперь я видел, что она не играет. Услышанное повергло ее в шок.

— Так ты не знала? — Я потряс ее за плечи. — Когда ты обращалась к врачам?

— Я только к дантисту, — еле слышно прошептала Климова.

Видя, что Татьяне плохо, я усадил ее в машину. Вспомнил свое состояние после убийственной новости и попытался помочь:

— Дыши глубже: вдох-выдох, вдох-выдох. И считай: раз-два, раз-два. Сконцентрируйся на дыхании.

Она послушалась. Когда ей стало лучше, она с надеждой спросила:

— Ты меня обманул? Разыграл? Признайся, Юра.

Я потупил взор:

— Два теста, оба положительных. Врач сказал, что виной — незащищенный секс.

— Но у меня…

Таня выглядела абсолютно растерянной. Я понял, что она не догадывалась о вирусе. Злость, с которой я приехал на встречу, сменилась сочувствием.

— Как ты себя чувствуешь? Не сейчас, вообще.

— А что я должна чувствовать?

— Слабость, неожиданные болезни.

— Весной подхватила грипп. Перенесла тяжело, мучилась долго. Раньше такого… — И она прикусила губу, боясь расплакаться.

— Таня, это еще ничего не значит. ВИЧ — не приговор.

— Ты думаешь?

— Вот визитка моего врача. Сходи, проверься, он скажет, что делать.

Она слабо кивнула, приняв в похолодевшую руку карточку с координатами Давида Гелашвили.

14

Как только полицейский «форд» припарковался у таунхауза Серовых, Наталья Громова покинула машину, на ходу указав мужу:

— Пакеты из багажника не забудь.

Дверь ей открыла Катя Серова. Наталья бережно обняла беременную подругу, отстранила ее от себя, держа за плечи, ощупала придирчивым взглядом, и защебетала без устали:

— Как ты, родная? Юля поправляется? Малыш не беспокоит? Семь месяцев такой рискованный срок, ты должна быть осторожной. Не вздумай сумки таскать, путь муж этим занимается. И я тебе продукты буду подбрасывать. Сейчас все постоянно дорожает, но, если по акции да плюс моя скидка. Громов, неси пакеты на кухню.

Наталья работала товароведом в гипермаркете, отлично разбиралась в текущих ценах на что угодно и спешила поделиться полезной информацией с подругами. Она постоянно звонила Кате, сообщая о распродажах, купонах, скидках, обожала водить ее по торговому залу, заполняя тележку «только самым необходимым по лучшей цене». Сегодня она сама привезла продукты беременной бедняжке, находящейся в жуткой депрессии, и очень гордилась своим участием и бескорыстной помощью.

Громов опустил пакеты у холодильника. Наталья принялась разбирать их, объясняя Кате:

— Это йогурты по акции: две по цене одного. Посмотришь цену, обалдеешь. На сыр я сертификаты качества смотрела, чтобы без пальмового масла. Еще куриные грудки захватила, везде уже подорожали, а у нас по старой цене. Овощи и фрукты сама отбирала из тех, что только завезли, без битых бочков. А это… — Наталья перевела строгий взгляд на мужа: — А ты что здесь застрял? Ты же к брату приехал. Ступай, Громов, ступай, ужинать будешь дома.

— Юрка стучит? — капитан полиции указал пальцем в потолок, от куда слышались удары молотка.

— Он в мансарде, — подтвердила Катя.

Убедившись, что муж вышел, Наталья продолжила разбор продуктов:

— А в этом пакете вообще все бесплатное — просрочка. У нас ее списывают, чтобы на штрафы не налететь, но продукты еще вполне. Вот, посмотри: творог, паштет, селедка, — да что с ними будет, всего день просрочки.

— Ты уверена?

— Мы спасаем еду!

— Как бы меня не пришлось спасать.

— Не хочешь сама, мужу дай. Я так и делаю, им, мужикам, хоть бы что.

— Ну, не знаю.

— Послушай, подруга, что с мужиками может случиться. Если только пронесет, — Наталья прыснула в кулак, но тут же снова стала серьезной. — Тогда дашь таблетку, пожалеешь, он только благодарен будет. Мужики обожают, когда о них заботятся. Если у моего тридцать шесть и девять — считай катастрофа, лежит и требует, чтобы я над ним порхала.

Александр нашел меня на недостроенном мансардном этаже. Я обшивал досками наклонный потолок.

— Привет, работяга. Уже поздно, а ты шумишь, — проворчал Громов. — Половина звонков в полицию на эту тему.

— Соседи еще не заселились, а детишки у нас… — Я отложил шуруповерт, снял перчатки, вытер ими пот со лба и пожал брату руку: — Ты узнал, какая мразь отравила нашу Юлю?

— Работаем, — смущенно ответил Сашка. — Видеозаписей нет, проводим опрос, но…

Громов потрогал прикрученные доски, заглянул в широкую щель между ними и крышей, по-хозяйски посоветовал:

— Утеплитель не помешает.

— Пока так, а к зиме закуплю, — отмахнулся я. Мне не хотелось раскрывать свои истинные планы, и я соврал: — Экономлю.

— Да-а, своими руками свой дом. У тебя не только голова, но и руки на месте, — с некоторой завистью и нотками уважения похвалил Громов. Он продолжал разглядывать мою работу, что начало меня нервировать. — А почему короткие доски используешь?