По лезвию денег

— О, черт! Смываемся! — Он пнул Апостолов и стал натягивать на себя одежду, отдавая команды: — Наши вещи в сумку — и в машину. Пошевеливаетесь! У нас пять минут.

Я взглянул на оставленный Лисом на столе телефон: что такого он там увидел? Снимок девчушки лет пятнадцати на фоне московского такси и подпись: «Прилетели из Италии». Я ничего не понимал.

Спустя пять минут мы погрузились в машины. Фургон Апостолов выехал первым, за ними мы с Лисом в его «субару».

— Ты можешь мне объяснить, что происходит? — злился я.

— Хозяева вернулись, — буркнул Лис, поглядывая на дорогу.

— Твой дядя?

— Нет у меня дяди.

— Чей же это дом?

— Их. — Лис показал на такси, проехавшее нам навстречу. — Мы позаимствовали домик на время.

Я узнал машину по снимку в телефоне и потребовал:

— Рассказывай.

— Школьницы выкладывают фотки в интернете: где, когда отдыхают и прочую муть. Перед подружками хвастаются, дуры, а я этим пользуюсь.

— Как?

— Нахожу подходящий дом или квартиру, из которой семья уезжает в отпуск. Дальше дело техники. Ставлю блокаут, чтобы отключить связь с сигнализацией, если она имеется. Апостолы вскрывают замок.

— И ты меня притащил в такой дом. Это же грабеж!

— Мы ничего не берем.

— Я видел.

— Алкоголь не в счет. Мы спасаем их здоровье.

— Принимаете удар на свою печень, робин гуды, — выругался я.

Лис остановил машину, уткнулся в телефон. Я нервно сжимал и разжимал кулаки, мы чуть не вляпались. Проворачивая большое дело, можно погореть на мелочах.

— «А мы еще десять дней в Испании», — неожиданно сказал Лис.

— Что?

— Это комментарий к фотке подружки, которая вернулась. Сейчас посмотрим… О, да у девочек много общего, одна школа, значит, живет где-то рядом. Вот фотка ее дома, он еще круче, сейчас найдем.

Лис поколесил по поселку, поглядывая по сторонам поверх заборов, вскоре остановился и показал на коттедж:

— Как вам этот домик?

— Ты хочешь снова его захватить? — с ужасом прошептал я.

— Одолжить на время.

— Как не назови, а это…

— Никакого риска, Док. Хозяева еще десять дней в Испании. Заселяемся?

Я вспомнил про сауну, джакузи, вино, комфортный сон, вздохнул и не стал возражать. С кем поведешься, от того и наберешься.

— Когда увеличим объемы, я буду снимать жилье, — пообещал Лис и позвонил Апостолам: — Вы далеко умчались, охламоны? Возвращайтесь, есть новая хата.

25

Отныне я ночевал в комфортных условиях, а по утрам отправлялся в подпольную лабораторию. Моя жизнь стала похожа на будни обычного служащего с одной существенной разницей — я был кровно заинтересован в результатах своей работы, поэтому выкладывался полностью.

Весь день я печатал бубли, за ночь они высыхали, утром их забирал Лис и передавал Апостолам, те распределяли среди сбытчиков. Братья Носковы организовали сеть бегунков из наркоторговцев. Те охотно бросали свое рискованное занятие и переходили к нам. Мы позаимствовали их структуру. С Апостолами контактировали пять старших сбытчиков, у каждого из них также имелось по пять подчиненных, которые знали только свою пятерку. Уровни иерархии можно было наращивать по мере роста производства.

Для ускорения процесса мы теперь не заморачивались с кредитами и не мелочились — печатали самые крупные купюры, пятитысячные. Бегунки распихивали свежие подделки по банкоматам «Юпитер-банка», пополняли счета карт, а затем снимали настоящие денежки в банкоматах других банков. Сторонние банки получали свою комиссию, а «Юпитер-банк» за все расплачивался.

Почему именно мой бывший «Юпитер-банк» оказался крайним? Во-первых, из-за мнимой экономии Радкевича банк использовал устаревшее оборудование. На старых моделях банкоматов сканеры считывали не все элементы безопасности, что было мне на руку. Во-вторых, я знал, как работает программное обеспечение считывающих устройств, потому что сам его создавал. И в-третьих, это принципиально, у меня были личные счеты с Радкевичем. Я подозревал его в организации нападения на Юлю. Ведь его любовница заменила мою дочь на обложке модного журнала.

По мере того, как багажник моего «пежо» пополнялся пачками банкнот, активы «Юпитер-банка» истощались. Нетрудно представить, как негодовал Радкевич, получая ежедневную сводку.

— Какого хрена это продолжается! — отчитывал он Голикова, потрясая пачкой наших «открыток». — Ты же обещал поставить заслон.

— Я делаю все возможное, но существуют технические трудности, — мямлил Голиков.

— Тысяча купюр в день. Пять миллионов! Шестой день подряд! — хватался за голову банкир. — Как на конвейере, будто кто-то план выполняет.

— Борис Михайлович, у наших сканеров ограниченные возможности по идентификации…

— А может дело в твоих мозгах? Я тебе зарплату буду этими бумажками выдавать. Что на это скажешь?

— Я разработал защиту от первых бублей, что попадали в наши платежные терминалы.

— Так в чем же дело? — рычал Радкевич.

— Мошенники усовершенствовали подделки, — понуро признался Голиков.

— Вот это фуфло ты называешь совершенством? — Радкевич схватил бубли и веером швырнул их в лицо подчиненного. — Любая бабка распознает подделку, а ты с хваленой техникой ни черта не можешь.