По лезвию денег

Зато я нащупал нечто другое, маленькое и подозрительное. Я отодрал подкладку пиджака и извлек «маячок» в форме таблетки, именно на него отреагировал сканер радиосигналов. Сначала был шок. Я под колпаком! Меня контролируют с помощью электронных штучек, противнику известны мои перемещения. Это провал! Появилось желание спустить в унитаз следящее устройство.

Потом я вспомнил древнюю мудрость: предупрежден, значит, вооружен.

Я рассмотрел находку. Хорошо, что маячок тонкий. Со мной была красивая папка в пухлой обложке. Внутри под резинкой лежала обновленная инструкции по производству бублей, которую я подготовил по требованию Ларина. Документы, приносящие баснословные барыши, следует подавать в солидной упаковке.

Я чуть-чуть подпорол обложку, подсунул под нее «маячок» и заклеил. Вот так. Тонкая таблетка практически не прощупывается. Именно эту папку через несколько часов я передал Ларину, предусмотрительно закрепив на парковке наш блокаут, взятый у Апостолов.

А пока я отслеживал по компьютеру, как работают братья Носковы. Денежные средства поступали на нужные счета в хорошем темпе — вот, что значит мотивированные профессионалы. Я тоже не «чайник» в технологии банковских переводов. Раздроби и рассыпь — проверенный принцип для заметания следов сомнительных банковских операций. Затем собираешь мелкие суммы на нужных счетах — и пользуйся.

Я заранее заготовил счета на имя жены и дочери. Когда все деньги были распылены, мне осталось перекинуть их родным людям. Перед решающим мигом я задумался. Палец завис над кнопкой выполнения. Как поступить? Большие суммы на счетах родственников вызовут подозрение. За мной следят, значит и их могут проверить.

В последний момент я изменил решение и перевел все деньги, как мелкие пожертвования, на благотворительный счет клиники Давида Гелашвили.

Затем допечатал в инструкцию по производству бублей последний пункт, вложил страницы в папку с «маячком» и позвонил Ларину. Пора подкинуть ложный след неугомонному капитану Громову.

В машине Ларина я действительно побывал, поэтому легко описал ее Громову.

По нетерпению бизнесмена я догадался, что после встречи он прямиком оправится в лабораторию. Я выждал паузу, позвонил Гелашвили, порадовался щедрости благотворителей и заказал «скорую» по хорошо знакомому мне адресу, переслав рисунок, который требуется положить под стекло. Добрый доктор пошел мне навстречу.

Страхи остались позади. Я сидел дома и испытывал необыкновенное чувство. Мне только что позвонила Катя. С ней все в порядке, как и с нашим новорожденным сыном. Ура, я дважды папа!

Звонок Громова застал меня в приподнятом настроении:

— Юра, представляешь, у Ларина отец стоматолог, — возбужденно сообщил он.

— Ну и что, — равнодушно ответил я, хотя догадался о ходе его мыслей.

— Как что. Ларин — Доктор! Он главный у фальшивомонетчиков. Мы застукали его в тайной типографии, в его кабинете найдена неучтенная наличка и бубли. Те самые, за которыми я охотился.

— Поздравляю.

— Теперь Ларин не отвертится. Тем более, его охранник Мельник дал показания, мы выпустили охранника под подписку.

Мне не было жаль Ларина. Алчность до добра не доводит. Он отобрал чужое, захотел быть главным и добился своего — стал главным подозреваемым. Теперь меня волновала судьба банкира, причастного к подлому покушения на мою дочь.

— А Радкевич? — напомнил я.

— Радкевича пока не задерживали, — без тени сожаления сообщил брат, чем несказанно меня расстроил.

— И не допрашивали?

— С ним не поговоришь. Радкевич в реанимации, упал с лошади да так неудачно, что сломал позвоночник.

— С какой лошади?

— Покупал рысака у банкира Джалаева, захотел прокатиться, а конь понес его и сбросил. Недаром жеребца зовут Каприз.

— Бог наказал, — вырвалось у меня, хотя я был уверен, что Джалаев прослушал мое послание, и конь Каприз понес Радкевича не просто так.

Я даже смею предположить, что если Радкевич упал вполне себе удачно, то его позвоночник довел до нужной кондиции мстительный горец. И я его не виню. Чем его месть отличается от моей? Я ждал нужного момента, а он его создал.

Я сменил тему:

— Да что мы все о грустном, брат. У меня сын родился. Сын! И Юля завтра возвращается, с ней все в порядке.

— А меня генерал похвалил, обещал представить к очередному званию, — похвастался Громов.

Будет что отметить, дружно решили мы.

56

Когда стемнело я вышел на лужайку перед входом в таунхауз. В руке была бутылка виски, в голове приятный туман, а в душе гордость — я дважды папа, у меня дочь и сын! Я сел на скамейку, приложился к горлышку. Пить в общественном месте не положено, однако уже поздний вечер, соседей нет, и мне надоело слушать бубнящий телевизор в пустом доме. А тут красота — задрал голову и видишь звезды.

Послышалось шуршание веток, из-за куста появилась темная фигура. Я напрягся, прикидывая, смогу ли воспользоваться бутылкой в качестве оружия.

— Док, это я, — раздался осторожный голос, и я узнал Лиса. Федор робко шагнул к скамейке. — Я здесь уже час, не решался зайти. Спасибо за знаки и потайной ход. Если бы не вы…