По линии взлёта

Неделю назад я бы разозлилась, если бы он сказал мне, что продюсер заинтересован во мне, поэтому меня пока не выкинут с проекта, решив, что это злая насмешка. Но побыв с ним в одной команде, видя его профессиональную работу, я могла принять это. Парень не зря стал таким популярным. Я сразу отвергла все услышанные толки о его бестолковости и бесполезности. Они не правы по всем пунктам. Хотя нельзя исключать, что парень специально хотел, чтобы все так думали и воспринимали его именно таким.

За одну неделю я поняла, что Гай Биго никогда не юлит, не пытается всем угодить, не подхалимничает. Со мной он никогда не был вежлив или приветлив, но зато все говорил в лицо, а не исподтишка, как, уверена, многие другие.

Я повернулась к сцене, чтобы посмотреть выступления остальных участников, но продолжала чувствовать его взгляды. Они ощущались словно лёгкое прикосновение подушечек пальцев. Мне захотелось подставить каждую частичку тела под эту ласку, ведь она дарила странную уверенность в своих силах и в поддержке напарника.

Когда настал наш черёд, я смело шагнула на сцену, радуясь, что делаю это в кромешной мгле, и мне не приходится удерживать микрофон в руке. Его удерживает моё ушко. Номер у нас не из лёгких, поэтому мне придётся задействовать обе руки, и микрофон не должен меня сдерживать.

Пока я собираюсь с духом, стараясь надышаться, словно вот-вот прыгну в морскую пучину, внимание зрителей перетянуто на экран, на котором показывают смонтированное видео, где и я и Гай старательно заверяем всех, что между нами все отлично, и мы чуть ли не лучшие друзья. Ложь во спасение – так бы я это назвала.

Видео закончилось слишком быстро, заиграла мелодия, всполошившая муравьишек под моей кожей.

Гай встаёт позади меня. Гораздо ближе, чем делал это на репетициях. Меня пугает его порыв: второй за сегодня. Его рука задевает моё бедро, и я не могу не замечать этого, хотя и сказать, что это неприятно – тоже.

Сейчас я в центре внимания. Свет падает только на меня, Гая не видно.

– Днём и ночью жду одна у окна,

но ты снова не приходишь…

Сердце не может подстроиться под ритм, потому что я чувствую тепло чужого тела – непривычно. Я продолжаю петь, стараясь, чтобы голос не выдал дрожь в коленях. Темп нарастает, время куплета.

Я делаю шаг в сторону. Зрители охают.

– Без тебя мои крылья-а-а-а сломаны…

Знаю, что они видят. На стене позади меня появляются тени двух крыльев, как бы вырастая из моих плеч. Я пою, а они двигаются, словно стараются взлететь, но вместо этого мои колени подгибаются, я склоняюсь, медленно оседаю, тянув крылья к земле. Они складываются, опускаясь все ниже.

– … ты лови, ты лови… – повторяю я, протягивая руку к темному пятну, за которым скрывается Гай.

И он появляется словно из ниоткуда, выныривая позади, хватает меня за талию. Теряюсь на долю секунды: это не по плану. Он поворачивает нас так, чтобы я оказалась боком к зрителям. Я отклоняюсь назад, прогибаю спину дугой, вытягивая прямые руки назад. При этом шокировано уставилась на него, в то время как ладонь парня обжигает кожу сквозь тонкую шелковую ткань. Он должен был дать мне упасть – таков был план – но нет. Его глаза скользят по моей груди. Гай удерживает меня, начиная петь:

– Её мир будто рухнул

Всё вдребезги, в пепел

Она одна на краю…

Гай даже не представляет, насколько точно его слова описывают мою жизнь. Всё ведь рухнуло в один момент. И сейчас я словно окончательно прощаюсь с прошлым, отпуская его гулять по ветру.

Пальцы Гая скользят выше, он приводит мою спину в горизонтальное положение, хватает за руку, вытягивает над моей головой. Я делаю полный оборот вокруг себя, словно кружусь в вальсе. Мои крылья встрепенулись.

– Без тебя мои крылья-а-а-а, – затянула я.

Я становлюсь мягкой и податливой, словно маршмеллоу, позволяя парню вести себя. Только он знает, что будет дальше. Сценарий превратился в пепел. Гай резко прижимает меня к себе, затем приподнимает. Я вытягиваюсь над ним, широко раскинув руки, словно взлетаю. Мои крылья взмыли вверх, затерявшись в облаках, унося всю боль и обиду. Свобода.

Сердце щемит, но я продолжаю петь. Я уже многое потеряла, теперь мне ничего не страшно.

Гай медленно опускает меня, зачем-то позволяя мне скользить по его телу. Я едва не задохнулась от восхитительных ощущений, накрывших меня. Мои руки чуть задержались на его плечах, а глаза на секунду окунулись в искрящуюся бурю его глаз.

Я двигаюсь дальше, испугавшись того, что увидела и почувствовала при этом. Возбуждение – безумное, дикое. Я позволяю почти незнакомому парню повернуть меня как тряпочную куклу, понимая, что из-за волнения, вызванного его действиями, могу только продолжать петь. На все остальное меня, увы, не хватит.