По линии взлёта

– Мотор! Пой! – слышу команду. – А когда будет часть Гая, играй с камерой! Постарайся хлопать ресницами, томно прикрывай глаза, двигай головой в такт! Ну, ты знаешь, как это делается!

Нет. Я понятия не имею, как оно, черт возьми, делается. Я даже не понимаю, что подразумевается под этим!

Но я послушно начинаю подпевать своему записанному голосу, уворачиваясь от воды, грозящей залить мой рот при первой же возможности. А когда появляется голос Гая, я замолкаю, останавливаясь, прикидывая, что делать дальше.

Мне подсказывает покусывающий взгляд, который все ещё здесь: он держит слово. Я поднимаю руку вверх, обхватываю свою шею, затем двигаю большой палец выше. Я представляю, что это вовсе не моя рука. Это твёрдая ладонь мужчины, прикосновение которого я хочу познать. Приоткрываю рот, сминаю пальцем нижнюю губу. Немного запрокидываю голову, перемещаю палец к верхней губе, медленно прохожусь по ней, поборов желание облизнуть кончик большого пальца.

Поверить не могу, что делаю что-то подобное. Откуда это взялось? Ведь я в жизни не делала ничего подобного. Сейчас я подчиняюсь вполне ощутимым инстинктам, которые, видимо, сами знали, что мне нужно. Пошло и развратно, но, боже, как же приятно.

– Да! – комментирует режиссёр, но мне не важно, что он думает. – Отлично! Продолжай!

Наклоняю голову перед. Пальцы скользят выше, стирают капельки, запутавшиеся в ресничках, затем исчезают в волосах, помятых сильными струями воды. Вода только подчёркивает мои кудри, заставляя их сиять в объективе камеры.

Песня продолжается. Я вновь пою, пока не слышу команду режиссёра:

– Снято! Перемещаемся!

Душ останавливается. Я замираю, растерявшись, когда на мои плечи накидывают халат. Смахиваю с глаз капли, мешавшие осмотреться. Смотрю вниз, чтобы убедиться в целостности лифчика. Почему я вспомнила о нём только сейчас? Выдыхаю, когда вижу, что он в порядке. Кружу головой, стараясь поймать взгляд голубых глаз.

Гай стоит, прислонившись к углу, чуть сбоку от меня. Там ему открылся хороший обзор, не преграждающийся огромным режиссёрским креслом. В его пальцах дымящая сигарета. Он словно в замедленной съемке подносит её к губам, делает затяжку и выдыхает. Я кусаю щёку, довольная тем, что вижу. Есть в этом зрелище что-то порочное, словно парень курит после самого лучшего секса в его жизни.

Мы вновь остаемся одни в комнате. Только на этот раз между нами расстояние, которое не собирался преодолевать ни один из нас.

– Тебе понравилось? – Неприлично осмелев, приподнимаю подбородок.

Гай обхватывает губами сигарету, вдыхает едкий дым, выдыхая его через нос. Он отталкивается от угла. Я задерживаю дыхание, решив, что парень двигается ко мне, но он бросает сигарету в лужу, затем поворачивает к выходу. Сердце со скоростью рухнуло вниз, словно на американских горках. Я готова зарычать от разочарования, но Гай вдруг останавливается, оборачивается и произносит:

– Очень.

Глава 21

POV Вили

– Лора? – Ульяна буквально впихивает кофе мне в руки. – Не замёрзла? – Словно отвечая, мои руки дрогнули, едва не уронив стаканчик. – Выпей, согрейся.

– С-спасибо, – благодарю, заикаясь.

Моё состояние сейчас можно сравнить с похмельем или отходником после принятия наркотиков. Сама я, конечно, ничего об это не знаю, но в школе рассказывали о побочных эффектах запрещённых препаратов. Сначала тебя насыщает эйфория, и кажется, что ты можешь летать, но когда действие проходит, тело становится ватным, неуправляемым. Тебя трясёт, словно в лихорадке, не покидает чувство тревоги, и ничего уже не радует. Все это я сейчас примерила на себя.

Ещё десять минут назад я была счастлива, уверенная в своей сексуальности и желании Гая, но переместившись в этот павильон, столкнулась с реальностью. А она была таковой, что мы вот-вот окажемся нос к носу в тесной душевой кабинке. Паника распространилась по телу: я не знаю, чего от меня ждут, и понятия не имею, как переживу моменты близости с этим парнем, если даже от одного взгляда на него подгибаются коленки.

Я делаю аккуратный глоток, чтобы не обжечь язык и горло, удивляясь, почему Уля решила позаботиться обо мне, а не о своем работодателе.

– С ним уже нянчатся, – отвечает девушка, распознав вопрос по моему взгляду. Она кивнула куда-то за моей спиной.

Я повернулась, чтобы наткнуться на парочку в углу. Ляля вместо того, чтобы быть рядом со мной, обхаживала звёздного мальчика. От неё я другого и не ждала. И все равно к горлу подступила горечь – что-то похожее на ревность. Я жадно отпила, чтобы залить это чувство. Его вообще не должно было быть. Гай не мой парень, и никогда им не будет.

Поворачиваюсь обратно, поднимаю глаза на Улю, вижу, как она кривится, наблюдая за ассистенткой, флиртующей в открытую.

– Почему Гай хотел избавиться в общей сцены? – Сама удивляюсь прозвучавшему вопросу и изрядно удивляю им Ульяну.

Она делает своими хорошенькими губками «о». Девушка вновь смотрит на Гая пару мгновений, будто пытается найти ответ, выбитый на нём. Я повторяю за ней.