По любви

– Я никого намеренно не расстраивал. Вика слишком мнительная.

– А как, ты думал, она отреагирует на то, что ее отец предал память о ее матери?!

– Я на этот счет вообще не думал. Да и моя дочь в своем возрасте вряд ли мыслит подобным образом. А вам я настоятельно не советую вкладывать ей в голову такие идеи. Талия умерла пять лет назад. Я достаточно долго носил по ней траур.

– Ты носил?! – хохочет теща. – Думаешь, я не знаю, сколько баб у тебя было за это время?!

– Не понимаю, каким образом вас касается эта сторона моей жизни. – Сощуриваюсь.

– Она и не касалась! Пока ты не решил притащить одну из своих шлюх в дом, где живет моя внучка! Какой она увидит пример?! Ты подумал?

– Так! Стоп! Нина не шлюха. Не смейте так о ней говорить. И тем более в присутствии Вики.

– Она только появилась в твоей жизни, а мы уже все переругались!

– Ругаетесь вы. Я пытаюсь вам втолковать, что настраивая мою дочь против Нины, вы ничего не добьетесь. Счастливей это Вику не сделает. А вот несчастней – вполне.

– Она сказала, что не хочет возвращаться домой! – теща переходит на свистящий змеиный шепот. – А если она сбежит?!

– Не сбежит. Я поговорю с ней.

– Ты уже говорил! И чем это закончилось? Ребенок в истерике!

– Так не накручивайте ее еще больше! – ору. – Я заеду за Викой в семь.

– Пусть уж лучше она у нас поживет. Бедная девочка.

– Нет, – цежу. – Об этом даже речи не может быть!

Обрываю связь. Дышу рвано. Удивительно, как эта женщина может выводить меня из себя. У нее прямо какой-то талант. Что за день? Сначала Вика концерт закатила. Теперь это… И как быть? Не объяснять же обеим, что мой брак – вынужденная мера?! Фиг там. Пусть думают, что у нас все взаправду. Судя по тому, как себя повела мелкая, ей не помешает урок. Слишком эгоистичной, что, конечно, закономерно, она растет, слишком зацикленной на своей персоне. Избаловал я ее, компенсируя отсутствие матери. Пора прекращать.

Теща же – это вообще отдельная история. Какого-то хрена она решила, что я всю жизнь буду плясать под ее дудку. Будто смерть дочери дала ей на это пожизненную индульгенцию! Нет, я не против поддерживать стариков – морально, финансово, как угодно. Но вот как мне дальше жить, я буду решать сам.

Резко выдыхаю носом. Обхожу машину. Сажусь рядом с Ниной. На время, пока Азаров отбивается от выписанных мне протоколов, я все-таки решил ездить с водителем. Непривычно как-то.

– Все нормально?

Дергаю головой. Типа как отмахиваюсь. Несмотря на то, что мы с Ниной поженились, она не перестала быть моей подчинённой, с которой мне потом еще не один год работать. Я пока не понял, как мне выстраивать с ней отношения. Делиться личным? По логике, наверное, надо. Но по той же логике, когда мы расстанемся, любого рода откровения встанут между нами непреодолимой стеной неловкости, многократно все усложняя.

Короче, ситуация у нас довольно двусмысленная. И вот так в один момент вряд ли ее решишь. Лучше бы Нине на меня пока не давить в этом смысле.

– Нормально. Теща звонила.

– А-а-а… та.

Та? Ох, ты ж черт. Та… А теперь еще, очевидно, и эта? Как я не подумал о том, что к Нине прилагается еще и родня?! Башка пухнет.

– Да, та. Как мои отнеслись к нашей свадьбе, ты в курсе. А что твои? Не будут обижаться, что их не позвали на праздник?

– А у меня никого нет. То есть мама есть, но она того, – бьет пальцем по виску, – после инсульта умом тронулась. Ей ничего объяснять не нужно.

– Не знал.

Тут Нина, наверное, могла бы обидчиво добавить «как и многое обо мне». Мы десять лет с ней бок о бок работали, прошли столько всего, от такого дерьма отбились, а я вон, не в курсе таких важных вещей. Что мне стоило поинтересоваться чем-то кроме работы? А предложить помощь? В противовес моим опасениям, Нина лишь пожимает плечами и утыкается в телефон.

– Никита фотки скинул.

Не из обидчивых, значит. Боже, да неужели мне так с ней повезло?

Нина протягивает телефон. Мажет тонким женственным пальчиком по экрану, пролистывая фотографии. Где мы с ней. То так обнявшись, то эдак. Я помню, где в этот момент находится моя рука, которой не видно на фотографии. Дыхание Нины обрывается. Очевидно, она тоже не страдает провалами в памяти.

– Х-хорошо получилось, да? – натянуто улыбаясь, убирает айфон в сумочку. Я киваю. Нажимаю на кнопку, отгораживая нас от водителя.

– Да.

– Надеюсь, фотографии поднимут тебе настроение. – Нервно теребит ремешок.

– Вряд ли. А вот ты можешь попытаться, – касаюсь горящей щеки Нины пальцами, соскальзываю вниз по шее, костяшками касаюсь соска, а потом, уж не мешкая, сгребаю ее ладонь и укладываю на свой стояк. Нина не сопротивляется, но и не поощряет. Приходится приложить усилие, чтобы получить желаемое. Свободной рукой заправляю упавшие ей на грудь пряди за ухо, большим пальцем касаюсь пухлой губки, заставляя чуть приоткрыться рот. И сладко поцеловав, шепчу ей в губы: – Отсоси мне.

– Я не могу! – то ли пугается, то ли набивает цену.

– Это просто. Расстегиваешь ширинку, – расстегиваю, доставая бойца. – Наклоняешься, – жму ей на макушку, – прячешь зубы и берешь его в рот. Чем глубже, тем лучше.