Читаем По локоть в крови полностью

По локоть в крови

Мы отступали — был сорок второй,Меня любимой ты тогда назвал,А в небе высоко над головойШел «Юнкерс» и надрывно завывал.До «Юнкерсов» ли было нам тогда?Ведь мы с любовью в первый раз встречались.И этот первый — было навсегда,Уж в этом мы никак не сомневались…Была она ни первой, ни последней,Меня всегда коробят эти бредни,Она одной-единственной была.Все было в ней: и горечь расставания,И жизнь сама, победа, радость встреч,И будущего счастья ожидание.Ну, как ее мне было не сберечь?Я пронесла ее через войну,Меня она хранила, согревалаИ сильной быть она мне помогала.Я навсегда ей верность сохраню.

Вот и кончилась сказка, которая может быть только на войне. Саша предлагал идти в ЗАГС, но я отказалась. Это несерьезно. Как я потом смогу доказать, что верность хранила? Впереди война, я должна быть на ней, а там все очень непросто. Если все это, что было в течение такого непродолжительного времени (в общей сложности и суток не наберется), окажется настоящим, значит, будем вместе. Если, конечно, вернемся с войны. Мы же еще почти дети, это война заставила нас забыть об этом. Мои подружки сдают экзамены за десятый класс.

Теплый ветер дует,Развезло дороги,Им на Южном фронтеНе везет опять[13].Тает снег в Ростове,Тает в Таганроге.Эти дни когда-нибудьМы будем вспоминать…Об огнях-пожарищах,О друзьях-товарищах,Где-нибудь, когда-нибудьМы будем говорить.Вспомню я пехоту,И родную роту,И тебя, случайный друг,Что дал мне закурить.Давай закурим, товарищ, по одной.Давай закурим, товарищ мой!На родной сторонкеСлышны плач и стоны.Мучили сестренку, закололи мать.За детишек нашихПсы ответят кровью,И как сон кошмарныйМы будем вспоминать…Об огнях-пожарищах…Снова нас ОдессаВстретит как хозяев.Снова милых сердцуСможем мы обнять.Славную Каховку, город Николаев,Эти дни когда-нибудьМы будем вспоминать…Об огнях-пожарищах…И когда не будетНемцев и в помине,И к своим любимымМы придем опять,Вспомним, как на западМы шли по Украине.Эти дни когда-нибудьМы будем вспоминать…б огнях — пожарищах…

Несколько раз в день пою я эту песню. Просит меня об этом папа. Она приносит уверенность в том, что и Каховка, и Николаев, и Одесса снова будут нашими, приносит уверенность в победе над фашистами.

Николаев — город его боевой молодости. Здесь служил он на флоте на крейсере «Прут», здесь ходил в увольнение в город, на парках которого были вывешены объявления «Собакамъ и нижнимъ чинамъ входъ воспрещенъ», здесь встретил он Революцию, стал председателем Военно-революционного судового комитета, здесь принимал участие в разоружении и аресте командующего Черноморским флотом адмирала Колчака. Золотой кортик «За храбрость» Колчак им не отдал, поцеловал и бросил в море.

Папа очень переживает, что не принимает участия в этой войне с фашистами. Ему приказано ждать особого распоряжения, а это значит, когда наши оставят Новочеркасск — остаться в тылу врага. Я прошусь остаться с ним, но он категорически отказал мне в этом. Куда бы ни отходили наши — я должна уйти с ними.

Перейти на страницу: