По местам стоять!

Румыны потеряли 13 боевых кораблей – 1 миноносец, по одному тральщику и минзагу, 4 торпедных катера, 2 сторожевика и 2 монитора. Италия, имевшая на Чёрном море значительно меньшие силы, потеряла 11 торпедных катеров и одну малую подводную лодку.

Несколько дней Андрей пробыл в резерве управления кадров флота, а потом получил неожиданное для себя назначение – помощником командира на «морской охотник». Даже подумалось – есть какая-то судьба или нечто другое, что ведёт человека. Спас его после гибели подлодки именно «охотник» и сейчас служить он начал на однотипном корабле. В армии и на флоте приказы не обсуждают.

Голому собраться – только подпоясаться. Скромные личные вещи, вроде бритвы, утонули с лодкой. Как был в штабе, так и прибыл на базу «морских охотников», доложил командиру, предъявил документы.

– Телефонировали из кадров. Пойдёте помощником командира на «охотник». Командир у вас опытный, боевой. И для вас взгляд со стороны свежий. Из подводников в борцы с подлодками.

Командир вызвал вестового краснофлотца.

– Проводи товарища лейтенанта на «восемьдесят четвёртый».

– Есть.

Небольшие корабли, вроде торпедных катеров, тральщиков, морских охотников своих имён не имели, только бортовой номер. Кораблик оказался точно таким же, который его спас, четвёртой серии, только поновее, окрашен шаровой краской, для сведения гражданских лиц – тёмно-серой. Такая окраска делает его малозаметным на фоне моря.

Знакомство с командиром, представление нового помощника экипажу. Каждый из членов команды должен знать офицеров в лицо. Не считая самого Андрея, на охотнике 25 моряков. У командира и помощника отдельные маленькие каюты, для экипажа два жилых кубрика. Командир ознакомил Андрея с кораблём. Собственно, всё знакомо, кроме двигателей. На подлодке дизель был, а здесь в моторном отсеке авиационные бензиновые двигатели. Бензин для военной техники это плохо, пары его в закрытом пространстве мгновенно вспыхивают при малейшей искре, тем более при попадании зажигательной или трассирующей пули.

Нагрузки на «охотники» и их экипажи были значительные. Эти корабли имели по 22–26 ходовых дней в месяц. Оставшиеся 4–7 дней в месяц шли на техобслуживание, планово-предупредительные ремонты. Охотники осуществляли поиск и уничтожение подводных лодок, контрольное бомбометание на фарватерах, несли дозорную службу, конвоирование транспортов, высаживание разведгрупп и десантов. Для высадки разведчиков охотники подходили вполне. Имели кубрики, чтобы разведгруппа не промокла, быстрый ход и главное – подводный выхлоп газов от двигателей. Тогда рёва моторов не было слышно, а лишь бульканье. Ни один транспорт или крупный боевой корабль не выходил из базы или не входил без сопровождения «охотником». Немцы с самолётов сбрасывали донные мины на парашютах и подрывы судов случались. Благодаря большой скорости и малым размерам немецкие мины рвались за кормой «охотников». Ситуация усугублялась тем, что немецкие мины имели взрыватели с датчиком кратности. Если датчик установлен на двадцати, то мина не взорвётся, пока не пройдёт над ней девятнадцать судов. Фарватер посчитают безопасным, а двадцатый корабль взорвётся.

Конечно, от близких взрывов за кормой «охотники» получали повреждения – нарушалась центровка гребных валов, расходились швы на деревянном корпусе, давали течи трубопроводы. Но это исправлялось на базе и не гибли люди, как если бы мина взорвалась под транспортом. Другой вопрос, что с потерей ремонтных баз в Николаеве, Херсоне, Севастополе москитному флоту пришлось, как и подлодкам, базироваться в Поти и Батуме.

За пару дней стоянки «охотника» у причала в Туапсе Андрей облазил всё судно. Осмотрел каждый механизм, заглянул в каждый лючок. В бою дорога секунда и надо чётко знать, где и что расположено.

Первый выход получился сложный, почти на пределе по дальности и топливу, к окрестностям Феодосии. Наши войска оставили город 15 января 1942 года. Следовало высадить разведгруппу из четырёх человек у маяка на мысе Киик-Атлама. Вышли из Туапсе ещё засветло, за штурвалом командир. Рядом с ним в ходовой рубке Андрей. Присматривается к управлению. Разведгруппа, переодетая в цивильную одежду, расположилась в малом кубрике. Катер шёл экономичным ходом, через два часа после выхода из порта стемнело. Днём для любого корабля главный противник – вражеская авиация. И сухопутные самолёты, вроде «Юнкерсов-87», и гидроавиация почти постоянно висели в воздухе, бомбили и обстреливали любой, даже небольшой корабль. С зенитной артиллерией у моряков было неважно. Зенитных автоматов, вроде 20-мм «Эрликона», как у немцев, не было. Их поставки пошли только по ленд-лизу. «Эрликон» – швейцарская оружейная фирма, но значительная часть акций принадлежала американцам. И оружие поставляла обеим воюющим сторонам. Только бизнес и ничего личного! Американцы поставили в СССР по ленд-лизу 521 корабль. Жалко только, почти все поставки пришлись на 1944–1945 годы. Кроме кораблей флоту достались радиолокационные и гидроакустические станции, радиостанции. И качество оборудования превосходило советское.