По методу профессора Лозанова

Все дружно подхватили песенку. Особенно старался Агеев. А Нина Александровна как-то странно посматривала на него, опершись на спинку стула.

… — Ну, а в конце занятия мы спели эту песенку со словами, полными глубокого смысла, — рассказывал Агеев Крымову. — «Мой любимый за океаном, мой любимый за морем. Мой любимый за океаном. Верните мне моего любимого».

— Значит, ты утверждаешь, что Нина Александровна отреагировала?

— Еще бы. Она просто в рот воды набрала.

— Значит, после твоей реплики, что само содержание письма может быть взрывоопасным, Нина Александровна ничего тебе не сказала?

— Нам помешали кинозвезда и выдающийся актер современности Дик Ричардсон — Кирилл Викторович Хрунин. Вы знаете, товарищ подполковник, он мне как-то не симпатичен.

— Ты хочешь сказать, что его тоже подозреваешь?

— Не без того.

— Плохи наши дела, Кузьмич. Широкий круг подозреваемых — верный признак того, что истинного виновника надо искать в другом месте.

— Вы же собирались с ними поговорить. Вызовите первым Хрунина.

— А почему не Ващенко?

— С ней я еще бы поработал немного.

— Твой совет, Кузьмич, немного запоздал. Я им всем уже разослал повестки. Завтра в 12 должна придти Нина Александровна, послезавтра — Хрунин. А в четверг — архитектор Майкл Флинн, то есть Сазонов. Вчера вечером все они получили повестки, а сегодня с утра один из них мне позвонил. Пытался выяснить по телефону, зачем он нам понадобился и предлагал встретиться немедленно. О чем это говорит?

— Или он — неврастеник, — сказал Агеев, — или на душе неспокойно.

— Вообще-то когда повестку из милиции получает даже совершенно невиновный человек, — проговорил Крымов, — он сразу же начинает вспоминать про все свои прегрешения, начиная с ранней юности.

— Но из троих позвонил один, — напомнил Агеев.

— А что думает частный детектив Адамс по поводу того, кто именно позвонил?

— Логика утверждает, что это была Ващенко, а интуиция подсказывает — Хрунин.

— Отправь на пенсию свою интуицию и логику, кстати, заодно. Звонил — Алексей Васильевич Сазонов. Но его просьбу я не удовлетворил. Приму его в среду, не раньше.

— Пусть еще немного созреет?

— В определенных ситуациях это бывает полезным. Поэтому на завтрашнем занятии удели ему больше внимания. Давай посмотрим текст, и на его основе сочиним свой. Итак, я Ник Адамс, ты — Майкл Флинн. Начинаем, как всегда с пустяков. Адамс говорит: «Вы не откажетесь от чашки кофе?»

— Кто любит кофе, кто чай.

— Могу я вам предложить чашку чая?

— С удовольствием.

— И, кстати, мы сможем кое о чем поговорить.

— Вне сомнения.

— Меня интересует, — говорил Крымов-Адамс, — ваша точка зрения на известную формулу: «Для достижения цели хороши любые средства».

— Если только они не носят криминальный характер.

— Но есть преступления, за которые очень сложно привлечь к уголовной ответственности.

— Вы полагаете?

— Я это хорошо знаю.

— Что вы имеете в виду?

— Клевету.

— Разве сложно найти клеветника?

— Очень. Особенно, если он аноним и у него неподмоченная репутация.

— А почему вы рассказываете об этом именно мне?

— Я хочу, чтобы вы знали — мы его ищем и надеемся на успех. Ну, как? — спросил Крымов.

— Лично мне нравится, — сказал Агеев. — Особенно интересно то, что из лозановского текста мы с вами, Александр Иванович, взяли всего одну фразу: «Вы не откажетесь от чашки чая?» Так что к занятиям придется крепко готовиться.

Крымов засмеялся:

— Это говорит о том, что нам не чужды экспромты, что у нас есть склонность к импровизации. Знал я одного человека, который поднимая бокал, привлекал всеобщее внимание: «Позвольте экспромт? Пью за дам. Произношу этот тост, заранее не готовясь». Наш случай?

Агеев смеялся.

— Хочу тебе напомнить еще две немаловажные детали: про Ващенко тоже не стоит забывать, а главное — не забывать про машинку, на которой были исполнены анонимки. Вот наш путь к успеху.

Агеев вытащил из кармана куртки пачку фотографий. Стал раскладывать их перед Крымовым. Объяснял:

— Сфотографировал всех на память. Вот наши главные герои: врач Кэтрин Гринвуд кокетничает с архитектором Майклом Флинном; архитектор объясняет что-то Дику Ричардсону. Ну, а это наши статисты — преподавательница Раиса Степановна. Кстати, очень артистична и музыкальна. А это кинозвезда Джейн Кинг — Галина Николаевна Белова.

— Подожди-ка, — сказал Крымов, — а ты-то сам как оказался на снимке?

— Попросил Раису Степановну щелкнуть на память. Это я танцую с продавщицей универмага Эн Кремлинг. Попрошу обратить внимание на демократизм великого частного детектива Ника Адамса. Он и обыкновенная простушка из универмага.

— У простушки довольно милое лицо, — заметил Крымов, — и отличная фигурка.

— Смею напомнить вам, что завтра в полдень вы будете разговаривать не с продавщицей универмага Эн Кремлинг, а с хирургом — Кэтрин Гринвуд.

Александр Иванович взял в руки фотографию, на которой была изображена Нина Александровна Ващенко, и внимательно разглядывал ее.

…Нина Александровна инстинктивно поправила прическу, хотя с ней все было в порядке. Говорила не без горечи:

— Я думала, что хотя бы после смерти доброе имя Владимира Ивановича перестанут трепать.