По миру: Миражи Хаоса (СИ)

Спустя секунду заклятья полетели с нового направления, но к счастью, противник все-таки ошибся с мишенью, пытаясь выбить наиболее опасных для него Берсерков и не придав значения сворачивающейся заново змее. Как и Лекс в своих первых тренировках, он не сообразил, что щит можно восстановить, если Потомок Ёрмурганда жив.

Главное было, замкнуть кольцо так, чтобы проклятые порталы оказались снаружи. Алхимическое зеркало прикрыло отступление, а крокодил-переросток остался поджидать врага, если тот решит повторить свой визит.

Схему боя требовалось срочно менять.

Когда Берсерки навалились толпой на Ор’Сати, тот вспыхнул Огненным кольцом и в мгновение ока из зверолюда превратился в настоящего огромного медведя, удивительно шустро передвигающегося на своих четырех лапах. Металлические пластины доспеха плотно облегали могучее тело, легкое марево намекало на наличие щита или ауры, но хуже всего были когти. Черные, слегка загнутые, они пугали отсветами знакомого всем Игрокам пламени Хаоса — Лекс в первый раз видел того, кто вместо личного оружия получил благословение Смеющегося Господина. И его бойцы очень быстро с ним познакомились: наделенные Остротой, когти легко пропарывали доспехи викингов, словно те не прочнее бумаги.

Хозяин леса не без труда, но разметал людей и скрылся в ближайшем телепорте. Лексу пришлось напрячь изо всех сил свою волю, чтобы не пустить впавших в раж Берсерков в узкую дверь перехода: по одному они медведю не соперники.

В итоге противник, хохоча, метался по порталам, легко ускользая от мечущихся за ним по полю викингов. Зрелище действительно было комичным. Только вот каждое появление Ор’Сати стоило Лексу кого-нибудь из бойцов.

Горе-полководец, искалеченный Темным пламенем, что кроме ожога вызывало ускоренное разложение живой плоти, с трудом мог заставить работать свои руки, не говоря уже о прицельной стрельбе из Активатора. Спасибо Жрецу, чьи лечебные заклинания медленно, но верно ослабляли боль, и клановой Усиленной регенерации, что вместе с собственными Малыми лечебными зельями потихоньку возвращали подвижность.

Ядовитые хамелеоны, на которых Лекс возлагал самые большие надежды в этом бою, не сработали. Неизвестно почему, но противник, увы, видел их не хуже полководца, легко перепрыгивая через расползшихся по арене гадов… и без особых усилий истребляя их по одиночке. Иллюзия, созданная Зеркалом, его тоже не обманула. К счастью, и ответные заклятья пока не доставляли особых проблем восстановленному змеиному щиту.

Валькирия, несмотря на серьезное ранение, смогла удержаться по эту сторону грани, но все еще нуждалась в лечении, и Лекс решил, что будет лучше пока ее не отвлекать.

Механик судорожно перебирал оставшиеся в его распоряжении карты, пытаясь придумать хоть что-то. Хамелеонов он заставил собраться плотной кучей и окружить ближайшие переходы, сокращая врагу свободу маневра. Пытаясь уловить схему перемещений противника, внезапно вспомнил о Саранче, у которой к счастью еще оставалась пара зарядов. Медведь явно не сообразил, что это такое, но больше в том секторе не появлялся.

Неожиданно полезной оказалась трофейная карта, от которой хаосит вообще не ждал помощи в этом бою — еще сразу три телепорта заблокировало Неприметное болото, в котором Ор’Сати, пытавшийся контратаковать, на время увяз, схлопотав Огненную стрелу, в сполохах которой красиво вспыхнул и рассыпался пеплом неизвестный щит. Правда и его ответная атака заставила материться Лекса на тех, кто включил Шаровую молнию в обычные карты: зависший над головой змея гудящий шарик начал с удручающей регулярностью посылать в того ослепительные электрические вспышки. И насколько хватит заряда у этого стихийного бедствия, было не ясно. Пришлось отвлекать деву от лечения, чтобы на всякий случай подпитывала щит.

Когда медведь выскочил в очередной раз из портала, Лексу удалось натравить на него Призрачные огни. Они хоть и были быстрее викингов, но все равно не успевали догнать свою цель, зато вынудили противника спешить и первыми находили его, когда тот появлялся. Только этого все равно было мало: моторика рук восстанавливалась слишком медленно. Пальцев же он не чувствовал вовсе. Пальцев, столь нужных для его любимых фокусов. Да! Фокусов!

Кондор и разведчики-Крысы исчезли одновременно в нескольких телепортах, и хотя половина сразу погибла, остальные показали, наконец, Элекзару внутреннее устройство портала, представляющее собой единый зал со множеством выходов. Сценический раб, так долго и бесполезно провалявшийся в запасе, потащил туда реквизит. Через несколько секунд из перехода вылетело его разорванное тело, но следом, чихая и кашляя, из сочащегося дешевым вонючим дымом портала вывалился и сам оборотень, как всегда усиливший перед боем свое обоняние. К следующему нырку сработали хлопушки.