По миру с барабаном. Дневник буддийского монаха

30 августа 1994 г. Ужинаем неподалеку от ворот старого города Кучи. Из них правитель Кучи вышел приветствовать отца Кумарадживы – прославленного монаха Кумараяну, чтобы просить его быть наставником государства. У Дживы, дочери правителя, была на теле родинка, означавшая рождение от нее великого человека. Поэтому правитель просил Кумараяну стать мужем Дживы. И у них действительно родился сын, чье имя составлено из имен родителей и чье величие заключалось в переводе с санскрита на китайский важнейших сутр Будды.

31 августа 1994 г. В пять часов вечера приезжаем в Курулу (старое название – Карашар). Билеты до Турфана, поэтому мы не ожидали, что нас высадят на середине пути. До сих пор автобусы всегда продолжали движение ночью, делая лишь короткие остановки. Однако теперь до шести утра надо устраиваться в привокзальном отеле.

Вечернюю церемонию проводим в гостиничном номере.

Отвечая на вопрос Андрея, что такое «освобождение», «мудрость» и «Тело Дхармы», Тэрасава-сэнсэй сказал, что освобождение – в желаниях, мудрость – в карме, созданной ими, а Тело Дхармы, или Тело Будды – в страданиях, созданных кармой.

2 сентября 1994 г. Турфан – зеленый город. Некоторые улицы похожи на виноградники. На табличках суровое предупреждение: за сорванную виноградину – штраф 30 юаней.

В пригороде – раскопки древнего города Йао Хэ. Ударяя в молитвенные барабаны, прошли по главной улице к ступе. Дальше на возвышении – маленькие ступы, а также остатки мужских и женских монастырей, где видны явные следы приспособлений для стряпни, погреба. Маленькие ступы и высокие сооружения-мандалы посредине образовали место для посвящения в монахи. Здесь мы провели особую церемонию. Обычно в этих местах очень жарко. Сегодня – пасмурно. Когда мы проводили церемонию, нас окропил короткий дождик.

Йао Хэ расположен на плато, с трех сторон – отвесные высокие склоны, к краю которых страшно подойти. На дне этих каньонов, далеко внизу, река полукольцом охватывает город. Мы познакомились с китайцем-археологом, говорившим на японском. Он сказал, что город построен в I веке н. э. В обрывистых склонах скалы, на которой он стоит, недавно открыли множество пещер, в которые пока посторонних не пускают. Там нашли свитки сутр на китайском и уйгурском языках.

Водитель микроавтобуса высадил нас в Турфане возле базара. В отличие от многих городов, где мы побывали, этот город хорошо пахнет. Базар понравился мне своей какой-то приглушенностью. Возможно, она оттого, что шум гасят ковры, которые здесь продают во множестве. Они развешаны так, что образуют длинные анфилады ковровых комнат.

Вечером пошли на уличную практику. После нее у нас второй раз возникли проблемы с милицией (все тот же запрет на «религиозную пропаганду»), которая с тех пор стала следить за нами по всему Китаю. Ее агентов мы легко распознавали по неожиданной для китайцев способности хорошо разговаривать на английском языке. Мы перестали практиковать на улицах Китая, за исключением мест, удаленных от действующих монастырей не более чем на несколько метров.

Вечером Слава из Киева рассказал мне историю, описанную в одной из сутр. Раньше люди жили по несколько тысяч лет. Цари под старость уходили в монахи – и Дхарма не исчезала. Но вот один царь, только заступивший на царство, не посоветовался с мудрецами о том, как править страной, и допустил ошибку – не раздал милостыню в бедствующих регионах. Вскоре оттуда привели человека, который «взял, что не дано, как говорят – украл». Царь решил дать вору золото, чтобы тому не было нужды красть. Но тогда все решили, что красть – хорошо. Привели другого вора к царю. Ему отрубили голову. Тогда все решили, что воров надо сразу убивать, и стали вооружаться. С этой истории и началось сокращение жизни людей.

3 сентября 1994 г. На пути к Дунхуану, в городе Хамин, остановились в отеле автовокзала. Ужинаем в необычном ресторане. Прямо в стол вмонтирован котел, под него ставится газовая плитка. Котел разделен на две части перегородкой, изогнутой наподобие разделительной линии внутри символа Инь-Ян (мужского и женского начала природы, согласно учению даосов). В одной половине котла в масле кипит очень острая пища, а в другой – суп. Пламя плитки сплошное, а не язычками. Суп не перестает вариться весь ужин. Официант подносит продукты и бросает их в котел, через короткое время уже можно есть: рыбу, мясо, картошку, капусту, макароны. Кстати, однажды мы ели сырую картошку. Ее разрезают тончайшей лапшой (умение быстро и тонко нарезать лапшу считается необходимым для китайской жены), потом купают в кипящем масле – недолго, чтобы она только стала горячей, и затем едят.

Все было вкусно. Стоило удовольствие 130 юаней, что-то около 14 долларов. Для Китая это дорого.

4 сентября 1994 г. В город Дунхуан мы едем через пустыню Такла-Макан на микроавтобусе. В нем разместились 17 пассажиров, очень сплоченный коллектив. В дороге читал Ошо. Учение его сильно расходится с Дхармой Будды и близко скорее индуизму.