По моим правилам

Насупился. Откровенно говоря, ситуация меня убивала. Внутри был противный, ни с чем не сравнимый липкий страх. А я-то, дурак, думал, что самое жуткое – это неконтролируемая злость, но нет…

Ужас, что ты пропустишь выпад больной бывшей, что она сможет навредить Рите или нашей дочери… Вот где приходит осознание, что на самом деле творится в твоей душе. Я раньше не мог прочувствовать это до конца. А вот теперь звезды сошлись.

– Заедь. Я сейчас правда… Я могу не так все объяснить, а тебе она верит.

А я боюсь до смерти показать ей слабость. Тот самый страх, что сейчас поселился внутри и как грязное чудовище пачкает все хорошее, что мы выцарапали в этой жизни.

Он удивился. Уже приготовился спорить, но на самом деле в детстве, еще до того как жизнь разделилась на до и после, он всегда так делал. Прикрывал и помогал.

Мама всегда говорила, что мы братья и как важно эту связь не потерять. Но мы потеряли. Я разорвал ее, обосрал и все испортил, и вот теперь он протягивает мне руку помощи.

И я не имею права отказываться, потому что на кону для меня сейчас снова стоит все. И даже больше. Поэтому я смотрю на него, смотрю на своего брата, что так далек, но сейчас, когда нужен, приблизился. Он не я…

– Спасибо.

Просто слово. Просто благодарность, но сколько оно значило для нас обоих сейчас… Второй шанс? Точнее, третий или хрен пойми какой. Ваня кивнул.

– Тогда иди на тренировку. И будь осторожнее, а я все объясню Рите. Ты же отцом скоро станешь, даже странно. Никогда не думал, что ты обгонишь меня в этом вопросе.

Его лицо растянулось в неожиданно искренней и доброй улыбке, сразу преобразив брата. Все же как на нас накладываются отпечатки случившегося. Как отражаются на внешности сложности, что преодолены…

Или нет.

Пожали друг другу руки. Я достал телефон и набрал Рите. Внутри засело странное чувство, что я обязан, должен ей что-то сказать. Поэтому, когда после ее вполне ожидаемого страха прозвучало «я люблю тебя», не задумываясь, выпалил это:

– Я тоже когда-нибудь наберусь спелости тебе это сказать.

Мне кажется, я слышал, как она дыхание задержала. Как шумно втянула воздух и замерла. Моя девочка. Моя смелая, рыжая девочка, что принесла солнце в мою жизнь.

Сейчас внутри родилось глупое, совершенно идиотское чувство: почему я не сделал этого раньше? Ну серьезно! Она единственная женщина на свете, что залезла в душу, она ребенка ждет моего. Нашего.

Какого хрена она все еще Солнцева?! Это ведь так глупо, просто позвать ее замуж, без всякого лишнего хлама и мишуры. Улыбнулся. На душе стало так… Правильно!

Докатился, Самсонов. Предложение собрался делать. Словил странное чувство, словно я из прошлой жизни у виска кручу. Мол, где я и где женитьба. В загсе!

Церемонию хочу. Для своих. Чтобы отец был и Вероника. Тренер и парни из команды. Чтобы стерва Ирма пришла, Ваня с амебой своей… захотел этого так неистово, что даже в браузер полез кольца искать.

Остановился перед входом в зал и как самый последний чеканутый романтик заказал их! Прямо сразу обручальные. Ну не дурак?

После этого глупого порыва, что влетел мне в копеечку, пошел выбивать дурь из головы. А то не ровен час еще и церемонию организую. Не фиг. Вот Рита удивится!

Надо сказать ей сегодня же, пока я не передумал. А то зассать всегда успею. Думаю, она рада будет. Это ей позитивного настроя придаст. Мне придало уж точно!

Всю тренировку летал по площадке, а сразу после трени, не тратя ни минуты, решил поехать к своим девочкам. Отметим отсутствие крышесносного секса, так сказать.

Я схватил сумку и пошел на улицу. К машине.

Глава 56. Миша

«Задержался, к Рите чуть позже доеду».

Заскрипел зубами. Я думал, что он уже поговорил с ней! Сам себя за это раздражение выбесил. Надеяться на кого-то вообще не в моих правилах. Но сейчас почему-то тревога шпарила, словно из брандспойта.

Уже выходил из дверей, пиликнув, чтобы открыть тачку, она стояла прямо напротив, но тут услышал:

– Миш, постой!

Обернулся. Леше что от меня надо? Нет, если вообще в моей жизни в каком-то виде мог появиться друг, то Гербов бы смело претендовал на это место.

Да вот только я друзей в свою жизнь не пускал. Вообще никак. Потому что рано еще для этого. Не стоит расшатывать и без того хрупкий мир с самим собой и Ритой.

– Я спешу.

Да только эта не совсем вежливая, а, будем откровенными, весьма хамская сейчас фраза была. Но Лешу таким не смутить. Он как ни в чем не бывало приближался, а потом…

Потом небо едва не рухнуло на землю. Точнее, на нас. Раздался взрыв, и двери вышибло к чертям собачьим. Я только и успел, что повернуться к Леше и накрыть его собой. Спину обожгло резкой болью. Какого хера?

В голове словно вакуум образовался. Он засосал внутрь все звуки, оставляя лишь невыносимый звон. Тот перекрыл все остальное, в глазах резало, и боль, проклятая боль.

– Миша! Миша! Леха…

Я не помню, кто именно к нам подбежал. Это чудо, что в фойе никого не оказалось. Люди высыпали, как муравьи, все в шоке, ужасе… А я лишь смотрел на груду металла.