По обе стороны фронтира

– Я имею в виду Мексику. Столько проблем, и ради чего? – Александр поневоле вздохнул. – Утром приходил Канкрин. По его отчетам, колония едва оправдывает себя. Постоянно приходится выплачивать пособия и подъемные новым колонистам. Когда еще деньги вернутся назад? Да содержание там армии… Меж тем финансовое положение России отнюдь не блестяще.

Генералу осталось лишь согласно кивнуть.

Впрочем, он редко спорил с Императором. Отнюдь не потому, что был подхалимом. Просто взгляды на многие вещи у Волконского совпадали с Александром еще со времен молодости, когда князь был всего лишь гвардейским офицером, а Император – Наследником. Они уже тогда были дружны, и в мартовский день при восшествии Александра на престол князь сразу стал генералом и генерал-адъютантом.

В дальнейшем он сполна оправдал свои чины организацией квартирмейстерской службы. Не говоря уже про личные подвиги под Аустерлицем.

– Но отступать тоже нельзя, – после некоторой паузы произнес генерал. – Воспримут как нашу слабость. Раз уж ввязались, надо идти до конца. Финансовое положение никогда не было хорошим.

– Вы верно заметили. Отступать мы права не имеем. К тому же благодаря колонии мы получили возможность влиять на события в той части света. Главное же – если существование территории без рабства и крепостного права сумеет себя оправдать, можно будет вводить сии порядки на прочих землях Империи. У наших противников будет выбит из рук их главный козырь. Они вечно твердят о незыблемости устоев, экономической составляющей и вообще о пагубности свободы для народа, а мы им сразу поставим в пример Мексику.

Самодержавный Император любил порою поговорить о свободе. В бытность Наследником он вообще доказывал своему наставнику Лагарпу преимущества республиканской формы правления. Но если идеи республики умерли в его сердце, то об освобождении крестьян разговоры поднимались постоянно.

Волконский был в курсе: среди бумаг Императора лежал подготовленный по его личному приказу проект Аракчеева о ликвидации в России крепостного права. Подобно всем документам, вышедшим из-под пера Змея, прожект был основательным, с тщательными расчетами, в какой местности сколько потребно крестьянам земли, в какие издержки казне выльется освобождение на первом этапе, и многих других. Граф никогда не выпускал из виду любой мелочи. Он обстоятельно выполнял любой приказ Императора – вне собственного отношения к полученному распоряжению. Как в случае с военными поселениями, когда лишь двое – Аракчеев и покойный ныне Барклай – выступили против. Причем Аракчеев, по слухам, буквально валялся в ногах Императора, умоляя этого не делать. Зато став главою поселений, все предписания выполнял неукоснительно и строго.

Александр подписывать бумаги не спешил. Его предки пожаловали за службу предков нынешних владельцев землями, и имеет ли он право отнимать данное не им, да еще – в вечное пользование? Это – нравственный аспект проблемы. А ведь есть еще и политический. Весьма многие будут недовольны новым оборотом дела. В стране, которая пережила массу дворцовых переворотов, поневоле станешь думать о каждом своем шаге. Отец ведь, по большому счету, хотел России только добра. И где он теперь?

Зато на новых территориях Александр осуществлял все в соответствии с собственными представлениями. Польша и Финляндия получили Сеймы, жители Мексики – личную свободу. Даст Бог, опыты окажутся удачными, и тогда новые порядки распространятся на Россию.

Даст бог.

Главное – не торопиться, действовать осторожно, без риска вызвать чрезмерное недовольство и с одной, и с другой стороны. Помимо консерваторов имеется молодежь, а вот та как раз желает всего и сразу.

Пока же смущали средства, которые тратились на далекую колонию и до сих пор едва возвращались обратно. Мексика не относилась к процветающей во времена испанского владычества. И во времена русского, если что менялось, то крайне медленно. Поневоле порою начнешь жалеть о приобретении.

С другой стороны, отступать нельзя. Нельзя показывать Европе собственные слабости. Тут Волконский абсолютно прав. Хотя он относился к числу тех, кто возражал некогда против покупки. Мол, Россия – континентальная держава, и тратить огромные суммы на флот просто ни к чему. Наши интересы в Европе. Америка же так далеко, что пользы от приобретений никаких не предвидится. Центр мира здесь, и какая разница, что происходит на периферии?

Но зато апробация любых идей проходит там, не встречая сопротивления здешних душевладельцев. Так что несомненная польза в приобретении имеется. «Все в руце Божьей, – набожно подумал Александр. – Раз Господь сподобил, значит, он не оставит и поможет в дальнейшем. Не нам, но Имени Твоему».

Император в очередной раз за последнее время почувствовал накативший приступ усталости. Солдатам и то за двадцать пять лет службы отставку дают. Именно за тот срок, который Александр Павлович уже правит Россией. Поневоле захочется на покой. Подальше от всех проблем и забот.

Только куда от них денешься?

Тульчин. Европейская Россия