По обе стороны фронтира

История завоевания нового континента почему-то всегда была связана с борьбой против индейцев. Коренные обитатели, которых даже людьми назвать трудно, упорно не желали убраться куда-нибудь подальше, освободить территорию для поселенцев, и не просто не хотели – отчаянно сопротивлялись, подло нападали по поводу и без повода. Не было причин считать, будто на сей раз все обойдется миром.

Однако много ли сделают несколько ружей? Сейчас вступать в конфликт рано, следовательно, пока лучше купить землю, а уж затем… Затем можно будет подумать, как взять себе гораздо больше – и без платы.

Пока же удалось приобрести еще несколько кусков земли, однако не за два, а за четыре ружья. Жадные эти индейцы. Ничего, все им будет припомнено.

Дайте только срок…

Восток Великих Равнин.

Территория арапахо

На землях арапахо наступил праздник. Желанный гость всегда приносит хозяевам радость. Весть об удаче переговоров дошла сюда давно, но одно дело – весть, и совсем другое – прибытие с визитом новых союзников. Их приветствовали еще по пересечению весьма условной линии, разделяющей охотничьи угодья племен. Вначале – небольшой отряд молодых воинов. Празднично раскрашенных, на хороших конях. Воины продемонстрировали гостям искусство верховой езды и владение оружием. В ответ казаки показали кое-что из своих умений, чем сразу завоевали уважение сынов прерий.

Через день проявилось преимущество кочевой жизни. Если в случае с любыми другими народами путь посольства пролегал бы к столице, то тут проблема была решена гораздо проще. Становища племен не были привязаны к неким точкам, и вожди арапахо просто устроили временный поселок поближе к границам своих владений. Туда уже загодя съехались большинство старшин из других родственных родов. Как объяснил Муравьев своему племяннику, равно как и другим чинам отряда, которые не были в курсе дел, вожди у индейцев Великих Равнин отнюдь не являлись неограниченными правителями. Скорее это было собрание наиболее уважаемых людей, которые сообща решали разные повседневные вопросы. И тот, кого можно было считать верховным вождем, в действительности был кем-то вроде председателя на совете. Главные же проблемы могли решаться всем племенем, а то и племенами, составляющими тот или иной народ. А еще были специальные военные вожди, каждый раз избиравшиеся на время того или иного похода. Только, в отличие от немолодых, набравшихся опыта руководителей мирных времен, эти были моложе. Да и как иначе, если им требовалось вести воинов в бой?

Младший Муравьев внимал рассказу, словно песне. Вот она, настоящая свобода, да еще на лоне природы в духе незабвенного Руссо. Куда там цыганам! Захотелось самому присоединиться к детям прерий, стать одним из них, и не только стать – все Отечество направить на благодатный путь.

Что думали казаки, сказать трудно. Они тоже считались вольными людьми, когда-то действительно являлись таковыми, но последние поколения служили императорам не за страх, а за совесть, и, стоя особняком, одновременно были частью общегосударственной системы. Только, в отличие от молодого офицера, для казаков сказанное отнюдь не было новостью. Они настолько часто сталкивались с представителями разных индейских племен, что давно успели привыкнуть к ним. Некоторая часть уроженцев Америки даже вошла в состав Тешасского казачьего войска. Кто поодиночке, а кто и небольшими племенными группами в полном составе, как некоторые из племен каддо.

Согласно установившейся в незапамятные времена практике, Наместник почти не вмешивался в сложившуюся жизнь чужеродных народов. Изменения касались лишь службы. Раз уж аборигены решили присоединиться к вполне конкретному сословию, то обязаны были выполнять некие общие предписания. Иррегулярное – но войско, как таковое обязано поддерживать дисциплину. Равно как и каждый новоявленный казак обязан владеть положенным оружием, а сотни и полки обладать способностями к маневрированию.

Здесь же была первобытная стихия. Нет, речь не о каком-то внутреннем брожении, разнообразных бескровных бунтах, полной вольнице, как в раскинувшемся на восток государстве. Индейцы от рождения пропитывались определенными нормами поведения и выполняли их всю жизнь. Если бывали какие-то личные ссоры, то они не играли судьбоносной роли в жизни народа. Ну, несколько семей перейдут из одной охотничьей группы в другую – ничего ведь страшного.

За исключением лета с его Большой Охотой индейцы жили небольшими группами. Все племя элементарно не могло прокормиться охотой в одном месте. Едва травы становилось меньше и гигантские бизоньи стада распадались, то же самое происходило с кормящимся от животных народом. Вслед за бизонами расходились группы индейцев, семей по двадцать-тридцать в каждой. Североамериканцы называли подобные группы бэндами, в русском языке обозначения пока не было.