По обе стороны Килиманджаро

_{Строительство дома во время одного из воскресников}

Бамби — подтверждение того, что правительство Занзибара уделяет большое внимание модернизации быта крестьян, пытается, насколько это возможно, в кратчайший срок приблизить условия их жизни к уровню XX в. Однако я никак не мог понять, почему при этом не говорится о кооперации крестьянства, почему занзибарец остается в своей массе единоличником.

На эти вопросы ответил председатель Революционного совета Занзибара, первый вице-президент Танзании Абуд Джумбе. Смысл его объяснения сводится к следующему. До независимости положение с землей на Занзибаре и Пембе складывалось совсем иначе, нежели на материковой части Танзании, где не было недостатка в земле. На островах земля принадлежала помещикам-феодалам, к которым крестьяне нанимались батраками. Поэтому вопрос о распределении земли был наиболее важным для крестьян — основной движущей силы занзибарской революции. Придя к власти, партия Афро-Ширази объявила землю государственной собственностью. Крестьяне впервые получили свои наделы. Это очень важный момент, раскрывающий психологию островного крестьянина: он боролся за землю, впервые стал мелким собственником и самостоятельно осваивает свой участок земли. Он не готов к объединению в кооперативы; на данном этапе ему не понять, почему только что предоставленную землю снова вроде бы станут «отбирать». А. Джумбе подчеркнул, что в перспективе крестьянин Занзибара и Пембы придет в кооператив, но для этого потребуется время.

Для того чтобы лучше понять слова А. Джумбе, заглянем в историю.

На Занзибаре и Пембе до конца XIX в. официально существовало рабовладельческое общество, причем разделение на рабов и рабовладельцев носило исторически сложившийся, ярко выраженный расовый характер: класс рабовладельцев в основном составляли арабы, в то время как рабами были африканцы, привозимые на острова с континента.

Только в 1897 г. появился так называемый декрет об эмансипации рабов. Однако и он практически не положил конец работорговле. Согласно декрету, раб имел право требовать освобождения при условии, если его хозяин взамен получал денежную компенсацию. В начале XX в. была создана специальная ассоциация бывших рабовладельцев, следившая за тем, чтобы каждый хозяин получал компенсацию сполна. «Бывшие рабы обычно не находили свободной земли и вынуждены были селиться в черте арабских поместий на условиях, которые по существу оставались рабскими, хоть так их больше не называли», — написано в справочнике «Танзания сегодня», изданном министерством информации страны в 1968 г.

Декрет 1897 г. не устранил кабальную зависимость, а лишь создал некоторые предпосылки для постепенного изменения ее формы: от рабской к феодально-батрацкой. На плантациях по-прежнему оставалась низкая производительность труда, и занзибарский крестьянин не был заинтересован в ее повышении, так как земля все еще была для него чужой.

Такая «реформа» не могла удовлетворить занзибарских крестьян. И если бы они умели читать, то, наверное, горько посмеялись бы над излияниями одной миссионерской газеты, выступившей тогда с восторженным панегириком по поводу якобы состоявшейся «эмансипации». Газетка писала: «Ликуйте и воздавайте хвалы, ибо люди теперь не просто предметы, а все дети адамовы, одного происхождения, даже слабоумные и убогие имеют свое достоинство… У каждого есть свои права, свое состояние, своя жена, свое достоинство, на которые никто не может покушаться без причины — у Африки тоже будет свой день!»

Таким образом, в недавнем прошлом, которое еще сохранилось в памяти старшего поколения, Занзибар испытал бурное развитие не только классовых, но и расовых взаимоотношений и вместе с тем все тяготы иностранной зависимости. О каких правах африканца в то время могла идти речь? Со времени «эмансипации» прошло еще более полувека развития на Занзибаре самого махрового феодализма, прежде чем настал долгожданный день антифеодальной крестьянской революции.

После революции 12 января 1964 г., в результате которой была свергнута власть султана, землю получили около десяти тысяч семей на Занзибаре и более 8 тысяч на острове Пемба. В среднем размеры крестьянских наделов не превышают трех акров, хотя в отдельных случаях для многодетных семей они могут быть несколько увеличены. Крестьяне выращивают на своих участках продукты для семьи и частично экспортные культуры, урожай которых за деньги сдается государству.

Кое-где на островах уже имеются общественные угодья, где крестьяне работают сообща. В этих районах создаются наиболее благоприятные условия для перехода к кооперативному хозяйству.