По обе стороны Килиманджаро

В отделении авиакомпании «Ист-Африкэн эйрвейз» в Дар-эс-Саламе, где продаются билеты на Занзибар, на конторке под стеклом лежит копия декрета, напоминающая на всякий случай о том, как и во что одеться перед поездкой на остров. А особо забывчивым индивидуумам обоего пола в аэропорту Занзибара временно выдаются штаны.

Кроме мод, у занзибарцев, конечно, есть много других проблем. Вот одна из них, пожалуй, наиболее серьезная: на мировом рынке растут цены на промышленную продукцию, в том числе на тракторы и строительные крапы, а цены на сельскохозяйственное сырье колеблются. Поэтому правительство Занзибара треть своих фондов, получаемых от экспорта гвоздики и копры, откладывает на «черный день», создавая неприкосновенный запас валюты, который превышает уже 550 миллионов шиллингов. На фоне этой цифры решение о создании своего телецентра, может быть, и не выглядит особенно удивительным. Строительство телецентра обошлось островам в 21 миллион шиллингов. Между прочим, это первое в Африке цветное телевидение. Планируется его широкое использование для передачи общеобразовательных программ…

По вечерам на Занзибаре стоит такая тишина, что ушам больно. Обманчивая тишина. Во время первой поездки на остров я видел там очень много оружия, видел настороженность занзибарцев. Во вторую поездку я старался понять внутреннюю логику развития Занзибара. Все, что происходит там, можно, пожалуй, объяснить одним стремлением: поскорее и как можно дальше уйти от темного феодального прошлого, от иностранной зависимости и сделать все возможное для того, чтобы ни то, ни другое никогда не повторилось.

ПУТЕШЕСТВИЕ ВСЛЕД ЗА ПУТЕШЕСТВЕННИКОМ

При наступлении дня седьмого

Вынес голубя и отпустил я;

Отправившись, голубь назад вернулся:

Места не нашел, прилетел обратно.

Вынес ласточку и отпустил я;

Отправившись, ласточка назад вернулась:

Места не нашла, прилетела обратно.

Вынес ворона и отпустил я;

Ворон же, отправившись, спад воды увидел,

Не вернулся; каркает, ест и гадит…

Эпос о Гильгамеше

Этими словами древнейший письменный памятник — «Эпос о Гильгамеше» повествует, как Утнапиштим, прообраз легендарного библейского Ноя, наконец вышел из своего ковчега, приставшего к таинственной горе Нисир, и встретил утро седьмого дня после потопа, следы которого действительно обнаружены археологами в долине рек Тигра и Евфрата. Эпос рассказывает, что, кроме птиц, Утнапиштим взял с собой в ковчег «скот степной и зверье».

Начиная с этого величайшего поэтического произведения, лежащего у самой колыбели человечества, и до наших дней в жизни, в легендах и сказках нас постоянно сопровождают животные. Люди одухотворяли, обожествляли их, наделяли сверхъестественными качествами, украшали их мир неповторимой, волшебной красотой и в то же время обрекали на «зверское» уничтожение и вымирание. Средневековые арабские поэты писали свои чувственные касыды на выделанных кожах.

«Не удивительно, что в тропических странах, где ящерицы, змеи и лягушки достигают необыкновенных размеров, что там и болотные птицы, отчасти питающиеся этими гадами, так же очень велики. Колоссальный марабу в Африке и Индии заступает место американского ябиру. Наружность марабу отвратительна до смешного. Голова и шея его почти совершенно голы. Голова, только местами покрытая редким пухом, как будто бы облезла вследствие болезни; шея еще более обезображена толстым мясистым наростом, который, как колбаса, висит над грудью. Огромный, в 1,5 фута длиною, клюв имеет при основании 16 дюймов в окружности. Этот клюв придает особенно комическое выражение взгляду марабу. Когда он стоит на болоте на своих трехфутовых ногах, в своем сером платье и белом жилете, вобрав шею и склонив голову, как будто погруженный в самые глубокие философские соображения, то можно подумать, что имеешь перед собой первого схоласта из всех тварей». Это описание одной из самых распространенных птиц Африки взято из книги немецкого ученого Гартвига «Тропический мир», вышедшей в переводе на русский язык в 1862 г.

Птицам марабу повезло. За прошедшие сто с лишним лет их судьба в общем-то не изменилась. Я видел многочисленные стаи марабу у низменных болотистых берегов речушки Ати, милях в четырнадцати к югу от Найроби, недалеко от «Кения мит комишн» — предприятия по производству мясных продуктов. Марабу питается не только лягушками, но и всякими отбросами. Эта птица не вызывает поэтического восхищения, и потому никто не покушается на ее схоластически-задумчивое, медленное, размеренное существование.