По образу и подобию

— А вот с этим я не могу согласиться. — Ева сделала глоток чая. — Вы, безусловно, использовали его по своему выбору, когда убивали Аннализу Саммерс.

— Что?! — Чашка Селины задребезжала на блюдце. — Что вы сказали?..

— Должно быть, вы месяцами следили за Джоном Блу в своих видениях. Вы видели, как он убил свою мать, Селина? Вы следите за ним с тех самых пор? И именно тогда вы решили, что нашли способ избавиться от соперницы?

Лицо Селины побелело.

— Это чудовищно! Да как вы смеете?! Вы обвиняете меня в убийстве? В убийстве бедной Аннализы? Вы же арестовали виновного! Как вы можете говорить мне такие вещи?

— Я арестовала виновного в убийстве пятнадцати женщин. Пятнадцати, Селина! Он выставил напоказ их глаза. Их было пятнадцать пар. Последние несколько часов мы были заняты эксгумацией тел на заднем дворе фермы, принадлежавшей его матери, в северной части штата. Держу пари, об этом веселом местечке вам тоже известно. У нас тринадцать тел. Тринадцать, включая тело его матери, чьи останки были идентифицированы без тени сомнения. Тринадцать женщин, на которых он практиковался. — Лицо Евы было неподвижным, как камень, и холодным, как лед, но оно не было бледным. Тусклая краска гнева пробивалась на ее щеках. — Вы видели, как он их убивал? Прибавьте Элизу Мейплвуд и Лили Напье, и вы получите пятнадцать. Аннализа Саммерс — шестнадцатая.

Селина скрестила на груди дрожащие руки.

— Ушам своим не верю! Вы переходите все границы…

— Я подошла к границе, но не пересекла ее. Если бы пересекла, я бы уже врезала вам как следует. Я бы сделала с вами то же самое, что Блу сделал с моей напарницей.

— Вы меня обвиняете после того, как я сама пришла к вам, после того, как я пыталась помочь? Только потому, что у вас нашелся лишний труп, не вписывающийся в дело? Я требую, чтобы вы немедленно покинули мой дом. Я требую…

Когда она начала подниматься с кресла, Рорк протянул руку и толкнул ее обратно.

— Вам бы лучше посидеть тихо, Селина. — В его негромком голосе слышалась смертельная угроза. — Мы провели несколько очень скверных часов и можем не проявить ожидаемой вами вежливости. На вашем месте я бы не высовывался.

— Теперь вы мне угрожаете?! Я сию же минуту позвоню своему адвокату!

— Вам еще не зачитали права, так что никаких адвокатов. Я зачитаю их вам, Селина, и тогда вы позвоните адвокату, но пока мы с вами просто беседуем.

— Мне не нравится тон этой беседы!

— А знаете, что не нравится мне? Мне не нравится, когда меня используют. Мне не нравится, когда эгоистичная стерва с шестым чувством водит меня за нос, чтобы убить новую женщину своего бывшего дружка.

— Да что вы такое говорите?! Я была дома в ту ночь, когда ее убили! Я приняла снотворное. Я не покидала своей квартиры…

— Это неправда, — откликнулся Рорк. — О да, у вас есть диски камер слежения, доказывающие, что в ту ночь вы не выходили из квартиры, не пользовались лифтом и не проходили через парадное. Но вот что интересно: в квартире этажом ниже вашей у вас вот уже несколько месяцев нет жильцов.

«Небольшой, но ценный вклад Соммерсета», — подумала Ева, а вслух сказала:

— Вы не возобновили их контракт на аренду.

— Ну и что? Это мое право…

— Это, безусловно, ваше право, и это упростило вам задачу, — перебил ее Рорк. — Вы вышли из этой квартиры, предварительно отключив камеры слежения, спустились по лестнице и покинули здание через пожарный выход. Я сам его проверил: вам и в голову не пришло его заблокировать. Мы сняли ваши отпечатки с двери, с окна, с эвакуационного механизма.

— Это моя собственность, — холодно произнесла Селина, но руки ее при этом беспокойно двигались: она то хваталась за сердце, то начинала поправлять волосы. — Мои отпечатки могут быть где угодно.

— Хорошо, — вздохнула Ева, — попробуем зайти с другого конца. Аннализа не вписывается в общую картину по многим параметрам. Она не отвечала видению Блу: волосы слишком темные, слишком короткие. И потом, там был котенок. Заводная игрушка. С другими он не использовал вспомогательных средств. Но вам был необходим момент отвлечения. Вы ведь не мужчина весом в двести восемьдесят фунтов. Вам нужно было ее отвлечь, заставить присесть на корточки, чтобы лишить возможности обороняться.

— Ради всего святого! Он же ее изнасиловал. Что бы вы там ни напридумывали в своих фантазиях, какими бы причинами вы ни руководствовались, даже вам не удастся обвинить меня в изнасиловании другой женщины!

— Отчего же? Конечно, вряд ли это доставило вам удовольствие, но сейчас выпускают столько разных моделей… Каким приспособлением вы пользовались? Некоторые из них прямо как настоящие, не отличишь. — Ева похлопала Рорка по колену. — Извини.

— Вздор! Вы этого никогда не докажете!

— О нет, Селина, я докажу. — Ева подалась вперед всем телом, чтобы Селина могла заглянуть ей прямо в глаза. — Вы же знали, что я возьму Джона Блу — с вашей помощью или без. Вы хотели, чтобы я взяла его, но… только после Аннализы. Вы имеете право хранить молчание… — начала она.