По образу и подобию (СИ)

Некоторое время Гидеон пристально вглядывается в мониторы, наблюдая за поспешной эвакуацией персонала базы. Взлетно-посадочный док он оставил открытым, хотя мог заблокировать. Возможно, справедливо было бы обречь этих людей на верную гибель, но фрисс был не только его другом, но и учителем, а эти ксеносы чтили жизнь во всех ее проявлениях.

— Ну что ж, — произносит он спустя пару минут, — кажется, все. Мне пора. Надеюсь… — картинка на одном из мониторов заставляет его запнуться на середине фразы и озадаченно хмыкнуть. — Это еще кто такие?

— Что там? Что ты видишь? — любопытство побуждает фрисса собрать последние силы и прильнуть к стенке куба всем телом.

— Какие-то люди в шестом секторе, двое. Странно, там уже никого не было четверть часа назад; похоже, они не из персонала… — Увеличив изображение, Гидеон получает возможность разглядеть лица незваных гостей и полицейские нашивки на их скафандрах. Он видит, как они резко разворачиваются и бросаются к выходу, услышав сигнал тревоги, как межкоридорные перегородки, установленные на случай природных катаклизмов, схлопываются за их спинами, как один из пришельцев чудом проскальзывает сквозь последнюю, а второй не успевает.

— Принесла же нелегкая, — вырывается у Гидеона, и в очередной раз краем сознания он отмечает, что эта фраза и эти ворчливые интонации принадлежат не ему. Впрочем — какая разница? Александра Гибульского больше нет в живых, зато он очень даже есть. И способен на многое.

***

В эту минуту Роджер Сакаи ощущает себя усталым и отчаявшимся. От переругивания с Винни, категорически не желающего подчиняться приказу, осипло и пересохло горло, а во всем теле такая слабость, будто он только что преодолел полосу препятствий повышенной сложности.

Он не слышит шагов за спиной, видит лишь как глаза его пилота, устремленные куда-то вглубь коридора, расширяются, а челюсть слегка отвисает.

Приближающийся к ним человек не бежит — движется быстрым, но размеренным шагом. На вид лет около сорока, худощавый, темноволосый, одетый в серый комбез и куртку защитного цвета со стоячим воротом. Его лицо кажется Роджеру знакомым, и когда незнакомец оказывается на расстоянии вытянутой руки, узнавание бьет под дых, словно удар кулаком — фото Киры Гибульской в последние пару лет частенько мелькают в инфранете, а рядом почти всегда висит фото ее отца. Покойного отца. Что покойный отец Киры делает на официально необитаемом планетоиде в коридоре лаборатории, которой официально не существует — знают разве что духи японских предков Сакаи, да и то не факт.

Незнакомец молча подходит к двери, с размаху вгоняет в невидимую щель ручной клиновый домкрат и медленно начинает отжимать створки. К Роджеру он стоит спиной, а вот Винни сквозь прозрачный пластик видит, как глаза незнакомца в процессе приложения усилий вспыхивают алым, тогда как лицо остается совершенно неподвижным, и пилот судорожно рвет из кобуры бластер.

Однако когда они втроем оказываются по ту сторону двери, киборг с лицом Гибульского не проявляет ни тени враждебности и как будто не замечает нацеленное в его голову оружие. Выяснять отношения им некогда — истекают последние минуты до взрыва.

Лишь когда Винни чудом выравнивает в воздухе шаттл, отброшенный взрывной волной вверх и в сторону, Роджер переводит дух и в упор глядит на спасшего его человека, вернее, киборга, а там кто его разберет. На языке вертится вопрос — «Кто ты такой?», но отважный капитан «Сигурэ», еще совсем недавно готовый встретить смерть со стойкостью, достойной его самурайских предков, теперь ужасно боится услышать ответ.

Впрочем, их пассажир заговаривает первым.

— Вы Роджер Сакаи, верно? Майор Ковалев из галаполиции вам ведь знаком?

— Д-да, я его знаю и довольно хорошо, но откуда вы…

— Передайте ему, что я только что взорвал лабораторию, в которой клонировали высопоставленных чиновников Федерации. В том числе президента. К сожалению, клон президента был вывезен до того, как лаборатория взорвалась.

========== Эпизод 7: Моральные дилеммы и частички паззла ==========

Стоя у панорамного окна, Вадим Ковалев невидяще пялится на развернутую перед ним великолепную панораму — подернутое легкой рябью море, переливающееся всеми оттенками лазури, бирюзы и аквамарина, радующие глаз прибрежные скалы причудливой формы, красноватого с вкраплением серого цветов. Настроение у майора Ковалева нынче не располагает ни к любованию красотами природы, ни к смакованию изысканной еды и напитков, коими их с Кирой щедро потчуют последние двое суток.

Загородное поместье Дио Дуэйна оказалось настоящим замком, лишь немного меньшего размера, чем замок герцогини Кассандрийской, приспособленный нынче для нужд ОЗК. Их пленника переправили сюда в багажном отделении флайера под присмотром той разумной «шестерки», работающей на Морса, Дикона. Да, кажется, так он себя назвал. Вот странно, подумал тогда Вадим — киборг служит киборгу. Куда только катится этот мир.