По образу и подобию (СИ)

- По-правде, - все так же угрюмо отвечал граф, - лучше бы вам, мессиры, этого и не знать. Венецианцы. Появились около Филиппа-Августа уже довольно давно. Оказывают мелкие услуги. Иногда ссужают деньгами. Иногда товарами. Иногда - советами. А главное - обделывают тут свои дела. В основном, торговые. Но, думаю, что не только. Опасные люди. За главного у них некто Доменико Полани. Если сумеете с ним не встретиться, окажете себе большую услугу.

- Понятно... Как было передана просьба о задержании?

- Письмом.

- Сэр Томас в курсе?

- Полностью. У него с Полани свои дела.

- Как должна была состояться передача?

- Вас должен был забрать Винченце Катарине, упокой Господи его грешную душу!

- Первый раз слышу, чтобы покойники могли кого-то забрать...

Вот здесь граф Робер удивился второй раз за этот день. Подняв на Капитана глаза, он изумленно спросил:

- Вы что же, разве не прикончили тех, кто пришел за вами? Нет? Все живы? Жаль! Нет, что вы, за своих людей я, конечно, рад. Но вот эту кудрявую гадину, что была вместе с ними, нужно было обязательно зарезать! Один из подручных Полани. На удивление ловкий пройдоха!

- Наоборот, граф, для вас все складывается как нельзя лучше! Оставшись в живых, этот ваш Катарини будет вынужден подтвердить, что вы выполнили свою часть договора абсолютно точно. Задержали нас и передали ему в руки. Ну, а то, что он не сумел нас удержать - это уже его недоработка. Так что, вы свои пять тысяч честно заработали. Надеюсь, деньги уже у вас?

Надо сказать, что ситуация, поданная под таким углом, оказала на господина графа совершенно живительное воздействие. Мимолетная улыбка мелькнула в глазах, лицо ожило, а голова склонилась в легком поклоне - отдавая дань капитанской манере вести дела.

- Теперь последний вопрос. Мое оружие и наши лошади.

- О, господа, все в полной сохранности. Лошади на конюшне - сейчас же прикажу седлать и подготовить дорожные припасы. Оружие и снаряжение - в оружейной. Нам нужно лишь подняться на второй этаж. Даже не спрашиваю, из какой мастерской вышел этот невиданный доспех и потрясающий меч, но это - лучшее, что когда либо создавалось под небом! Поверьте, ни один христианский или сарацинский мастер не смог бы произвести ничего подобного!

- И да, мессиры, вы вполне можете уже развязать меня. Поверьте, все произошедшее нравится мне ничуть не больше, чем вам. И если бы не особые обстоятельства... Но если уж ситуация сложилась так, как она сложилась, у меня нет ни единой причины желать зла столь благородным и великодушным господам...

· ^

[1] Гумго Клюнийский, Гуго Великий, Гуго из Семюра (фр. Hugues de Cluny; 1024 год, Семюр-ан-Брионне - 28 апреля 1109 года, Клюни) - католический святой, монах-бенедиктинец, шестой аббат Клюни (1049-1109), при котором Клюнийская конгрегация достигла пика своего могущества.

· ^

[2] Пётр Достопочтенный, Пётр из Монбуассье (лат. Petrus Venerabilis, фр. Pierre le V'en'erable; ок. 1094 года - 25 декабря 1156 года) - католический святой, монах - бенедиктинец, девятый аббат Клюни.

· ^

[3] Впрочем, эта легенда не подтверждается фактами. Ибо одна из ключевых версий авторства храма считает его архитектором Постника Яковлева по прозвищу Барма. Однако он через несколько лет фигурирует уже в постройке Казанского кремля, что было бы невозможно в случае ослепления.

· ^

[4] Перевод Леонида Седова

· ^

[5] Батман в фехтовании - отклоняющий удар собственным клинком по клинку противника.

· ^

[6] Точнее, 31 июля 1191 года.

· ^

[7] Критика чистого разума

· ^

[8] К Критике политической экономии

Глава 7.

Беззвучно падали с серого неба редкие снежинки. Привычно месили копытами дорожную грязь отдохнувшие за ночь кони. Проплывали и терялись за спиной чуть подернутые белым поля, черные плети виноградников, пустоши, заросшие вечно зеленым карликовым дубом, дроком и розмарином... Но нет, ничего этого не видели широко раскрытые глаза юной Маго, графини Неверской. А плескалась в них невидимая музыка волшебной флейты. И удивительные цветы складывались вдруг невероятными букетами. И немолодой, но такой... такой... воин из далекой Индии говорил ей что-то спокойно и мягко... Так, что не знала душа, что же ей делать - то ли улыбаться, то ли плакать, то ли петь, то ли взлететь, как птица... А лучше всего, пожалуй, свернуться бы клубочком на руках у этого гиганта и мурлыкать котенком, потираясь мордочкой о грудь...

Тьфу, пропасть! Хочешь - не хочешь, но должен я теперь, добрый мой читатель, описать тебе чувства свежевлюблившейся девочки. Что она влюбилась - к гадалке не ходи. Вон - то краснеет, то бледнеет, дыхание частое, прерывистое, и в глазах этакая мечтательность. Все признаки налицо, а толку-то!