По ошибке (СИ)

— Да, как бы это невероятно ни звучало, — с готовностью кивнул Ромео. — Я не был свидетелем всего этого, но я знаю, что мисс Хартфилия с особой любовью и трепетом относилась к изданию «By Mistake». Там много не сказано и многое осталось за кадром, то, что, как она сама сказала, она хотела бы оставить только для себя. И эта история… о дружбе и любви, она стара как мир, но в этой истории есть что-то по-родному теплое. Что-то близкое каждому.

Джейсон улыбнулся, кивнув.

— Да, всем нам знакомы ошибки. И все мы знаем, как сложно их исправлять. Кстати, ты все так же дружишь с Нацу? После того, как он ушел прошлым летом из «Flying Dragons», он просто резко потерялся. Фанаты по нему скучают.

Ромео тепло улыбнулся, потрепав волосы.

 — Братишка Нацу сейчас живет тихой и спокойной жизнью. По крайней мере, старается. Как он сказал после того, как они вернулись со второго мирового тура… он устал, и ему хочется только покоя. Да и Нью-Йорк — это его дом. Здесь его душа и сердце, я так думаю…

Джейсон понимающе кивнул.

 — Что ж, мы рады, что Нацу счастлив. Тем более, что он продолжает писать потрясающую музыку, хоть уже и не для себя. Так что давайте сейчас послушаем как раз написанную им композицию «Mirrors» в исполнении «Саблезубых тигров»! А после нашей музыкальной паузы мы продолжим обсуждать предстоящую выставку Ромео Комбольта «Виражи», а также успеем задать ему парочку ваших вопросов из твиттера. Напоминаю, их можно задать, поставив хэштег #askRomeo. Ну, а сейчас «Mirrors»!

***

— Мама, папа мне это разрешил! — воскликнула девочка, насупившись и скрестив руки. Разве могли быть проблемы, если отец сказал вполне положительное: «Да конечно, сорванец, что угодно!». Боже, как же мама все любила усложнять.

— Ну уж нет, — непреклонно проговорила женщина. — Татуировку я тебе делать запрещаю! А с твоим отцом у меня будет отдельный разговор!

Девочка замялась, тут же почувствовав, что, похоже, подставила отца. Черт, она этого не хотела.

— Ма-ам, ну ма-ам, не ругай папу, — заканючила она, состроив самые жалостливые глаза, на которые была только способна.

Женщина посмотрела на дочь, какое-то время все еще собираясь злиться, но ничего не могла сделать против этих жалостливых зеленых глаз. Обреченно вздохнув (знак капитуляции), она потрепала дочь по черным растрепанным волосам.

— Робби, давай договоримся, — проговорила Леви, присев на колени перед дочерью. — Когда тебе исполнится шестнадцать, и если ты до сих пор будешь хотеть татуировку, я сама отведу тебя в тату-салон, и ты сделаешь себе любую татуировку, которую только пожелаешь.

— Обещаешь?

— Обещаю, — улыбнулась женщина, оставив короткий поцелуй на детской щеке.

— Если что, я хочу дракончика как у дяди Нацу! Тот, который на плече, — воскликнула Робби, показав пальцем на свое плечо.

Леви улыбнулась, встав с колен и подойдя к зеркалу.

— Конечно, солнце. Будет тебе дракончик как у дяди Нацу.

Робби тут же расцвела, ринувшись в сторону стоявшей у двери обуви и надевая свои любимые кеды. Мама взяла с тумбочки сумку, еще раз поправила челку, и они, наконец, вышли на улицу.

Весна была любимым временем года Робби Рейчел Рэдфокс. Просыпающаяся и цветущая, с приятным теплом и яркими цветами, она легким ветерком и ароматом сирени заставляла улыбку на ее губах становиться шире.

Девочка в припрыжку бежала по асфальту, иногда останавливаясь, чтобы подождать маму. Нью-Йорк дышал и уверенно отбивал ритмы своего сердца, как и всегда, неизменный в своем постоянстве. Робби любила этот город, любила со всеми его недостатками и достоинствами, хоть иногда ей и было противно от некоторых представителей города. Но все это забывалось, как только она видела знакомую вывеску «Fairy Tail», и аромат кофе, который разносился на несколько домов вперед, наполнял все ее тело.

Она тут же ринулась с места, не дожидаясь матери, и вбежала по ступенькам, порывисто открыв дверь. Раздался звон колокольчиков.

В кофейне всегда было многолюдно, и хоть кондиционер работал на полную мощность, тепло от кофе и выпечки делали свое дело, и Робби тут же почувствовала контраст между улицей и помещением. Очередь до стойки была длинной. Кто-то переговаривался между собой, ожидая своей очереди, а кто-то просматривал прогноз погоды в голографическом экране своего iPhoneʼа. За самой же стойкой, ловко управляясь с посудой и напитками, орудовали два баристы. Робби, тряхнув черной копной волос, подбежала к ним, проигнорировав недовольные взгляды тех, кто стоял в очереди.

— Роб! — воскликнула девушка в красном фартуке, увидев знакомые черные патлы и широкую улыбку. — Ты почему одна? Где родители?

Девочка, не спрашивая разрешения, пробралась к ним за стойку, сев на стоявший в уголке стул.

— Я с мамой. Она там плетется как черепаха.

Аска закатила глаза, бросив внимательный взгляд на обслуживающего посетительницу второго баристу.

— Я надеюсь, ты хотя бы не пропала в толпе, как в прошлый раз? — с усмешкой спросил Нацу, уверенно выводя на густой пенке шоколадной крошкой снежинку.