По осколкам лжи

- Никого не любить, трахать сегодня одну, завтра другую. Зачем тогда нужно было жениться?

- Я думал мы закончили этот разговор, - немного раздражённо ответил Романов. – Но чтобы вопрос не остался без ответа, я скажу. Я женился, чтобы у меня была семья. Потому что так нужно, потому что этого требует общество. Так надо.

- А дети? Ты собираешься заводить детей? Раз уж общество требует.

- У меня уже есть дочь. На данный момент мне хватает её с головой, - Романов улыбнулся. Тепло так, непривычно.

А у меня снова мурашки по коже. У него есть дочь. А у меня нет. Моей больше нет и она никогда не узнает, каково это быть любимой девочкой богатого папы. Болью резануло сердце и в руках появился тремор.

Новость о ребёнке сбила меня с толку. Вышибла из колеи. Романов и ребёнок? Нонсенс какой-то. Будто в параллельную Вселенную попала. Сюр какой-то.

- Дочь? И как её зовут?

- Вика. Но давай не будем об этом. Моя семья – табу.

- Ясно, - коротко ответила я и замолчала на всю дорогу. Мы останавливались у заправки, он спрашивал надо ли мне купить воды или ещё что-то, а я молча мотала головой, не в силах заговорить.

У него есть дочь. А у меня нет. Это единственное, что причиняло сейчас боль. Адскую, невыносимую. Страшную боль, от которой в груди остаётся огромная дыра и ты больше не можешь нормально дышать.

На заправке я вышла в туалет. Заперлась там и достала телефон. Через пару гудков мне ответили.

- Почему ты не сказал, что у него есть дочь?! – яростно спросила я, едва не плюясь в трубку.

- А это что-то изменило бы? – спокойно, как обычно, интересуется Зарецкий.

- Да! Нет… Я не знаю. Но я должна была знать!

- Теперь, судя по всему, знаешь.

- Ты сволочь, Глеб! Я должна была знать!

- Для чего, блядь?! – рявкнул он, чуть осаживая мой пыл. – Что бы это изменило? Ты передумала мстить?

- Нет, не передумала. Но я должна была знать.

Из динамика послышался вздох.

- Не думай об этом. Твоя дочь тоже была бы сейчас такого же возраста. Из-за него её больше нет и никогда не будет. Так что за истерики ты мне тут устраиваешь?

- Ребёнок ни в чём не виноват. Мстить маленькой девочке я не буду.

- А разве речь шла о мести девочке? Кажется, нашей мишенью был Романов. Забудь о ребёнке.

Глеб был прав. Наличие ребёнка у Романова ничего не меняет. Я должна довести всё до конца. А дочь… Ну, у неё есть хотя бы мать. Да и не собираюсь я убивать Романова. Так, лишь выдеру из него его поганое, сгнившее сердце. Ему будет полезно спуститься с небес.

- Ладно, я… Прости за тон. Я вспылила.

- Я тебя понимаю. Всё будет хорошо. Просто будь твёрже и не позволяй ему себя разбаловать. Не становись снова беспомощной, жалкой девчонкой. Ты мне нравишься в роли стервы намного больше.

Я вышла из туалета, улыбнулась Романову, ждущему меня в машине. Села на пассажирское, захлопнула дверь.

- Всё нормально? – поинтересовался он почти заботливым тоном.

- Да, всё хорошо. Немного болит голова.

- Ну, это мы по приезду исправим. Поехали.

Глава 31

ГЛАВА 31

Признаться, Романов интересный мужик. С ним неплохо встречаться. И пока могу переключиться, заталкиваю Анечку подальше и позволяю ему меня баловать.

- Ммм… Вкусно, - раскусываю виноградину, запиваю шампанским. Головная боль, и правда, прошла.

- Я же говорил, что тебе понравится, - он полуголый, в одних домашних штанах, развалился рядом, потягивает виски.

- Тут уютно. Твоя жена часто здесь бывает?

- Она не бывает здесь вообще. А уют создал я сам.

Осматриваюсь вокруг и снова начинает ныть сердце. Деньги, которые я у него просила – сущая мелочь для такого олигарха. Как шелуха от семечки. Какой же подонок…

- Ты сегодня задумчивая. Что-то не так? – замечает он.

- Просто устала. Осень, витаминов не хватает, - пожимаю плечами. Я, и правда, испытываю моральную усталость. Зная, что мне предстоит сделать, хочется лечь на кровать и спрятаться под одеялом. Чтобы никто не трогал. И плевать на Романова. Пусть его кто-то другой наказывает. А я отосплюсь, как медведь в берлоге и проснусь только весной.

- Иди сюда, - протягивает мне руку, а я вкладываю в его ладонь свою.

Он тянет меня к себе, пересаживает на диван. И тут же попадаю в тиски. Его губы на моих губах, его язык у меня во рту. Целует грубо, как делает всегда, а мне не хочется этого. Хочу, чтобы отпустил.

Может бросить всё и укатить к Глебу. Он меня поймёт? Вряд ли. Мы слишком долго к этому шли. Зарецкий не позволит спустить всё на тормозах, уж больно он заинтересован денежками Романовых.

Меня снедает тоска. Наверное, это из-за новости о дочери Романова. Хочется плакать и не быть сильной хотя бы сегодня.

- Прости, - прерываю наш поцелуй, уворачиваюсь от него.

- В чём дело?

- Давай сегодня не будем? Мне что-то не хочется секса.

- Уже отлыниваешь? – смеётся, но упаковку презервативов швыряет на столик.

- Прости.

- Ладно. Забыли. Пей своё шампанское.

И я пью. До тех пор, пока не опустошаю всю бутылку. До кровати добираюсь с помощью Романова. Последнее, что замечаю перед отходом ко сну, как Андрей берёт презерватив.

Меня на какое-то время вырубает, а когда прихожу в себя, Романов уже во мне. Трахает меня, как дикий зверь.