По осколкам твоего сердца (СИ)

- Не смейте наговаривать на мою дочь! Лучше за своей следите! Одна из худших по успеваемости в классе! Да во всей параллели! А все потому, что вы ею не занимаетесь! Девочка растет без материнской поддержки!

- Слушайте, вы, госпожа хорошая! Не смейте о Диларе так говорить! Может, она и учится не так хорошо, зато она нормальная девочка. И ей детская колония не светит!

Они ругались долго и громко и, кажется, даже полицейские утомились слушать все это. Пока они кричали, Дамблдор нервно пытался разрулить вопрос – для него главным была репутация школы. Но не получилось.

В итоге я включила запись со своего телефона, на который удалось записать все, что происходило. Услышав свой голос, Лика опешила. Она не думала, что я веду запись. И вся бравада мигом с нее слетела. А следом она слетела и с Егора.

Они поняли, что выкрутится не получится.

«У тебя ведь мама завуч в нашей школе. Не боишься ее подставить своим поведением?» - спрашиваю я специально.

«Мать всегда меня прикроет, крысятина. Не волнуйся. Кого ждешь? Барса? А, извини, забыла, что он умер», - мерзко смеется Малина.

На этом моменте ее матери стало плохо – она осела на стул, схватившись за сердце. И мама Дилары капала ей в стакан какое-то лекарство, которое у нее было с собой.

Скандал получился страшный. Я уходила уставшей, но при этом чувствовало себя победительницей. Я сделала это. Избавилась от своих мучителей. Сомневаюсь, что кто-то начнет вновь задирать нас с Диларой.

Ко мне и отчиму присоединился Руслан, который непонятно откуда взялся. О нем я тоже рассказала. Он пришел спасти меня. И Андрей, услышав это, недовольно дернул кончиками губ. Ему не понравился тот факт, что мы знакомы.

Из здания полиции мы вышли втроем. Я, отчим и Руслан, который выглядел откровенно злым. На его лице вновь появилась маска отвращения, и я не понимала, к кому – ко мне, к отцу или ко всему миру в целом.

Мне хотелось его поблагодарить. Я действительно не ожидала, что он появится на Точке. Но не получилось. Отчим ударил его по лицу, они поссорились, и Руслан ушел.

- Садись в машину, - сухо сказал мне Андрей. – Немедленно. Твоя мать сходит с ума из-за тебя. А беременным волноваться нельзя. Ты ведь не хочешь быть виноватой, если что-то случится с нашим ребенком?

Чертов манипулятор.

Я села в машину.

- Откуда знаешь моего сына? – спросил он, заводя ее.

- Я и дочь твою знаю.

- Я спросил – откуда?

- Случайно познакомились, - ответила я, чувствуя новую волну отвращения к этому человеку. Боже, почему мама любит его? Неужели он лучше папы?

- Я запрещаю тебе общаться с моими детьми, - выдал отчим.

- Думаешь, я буду плохо на них влиять? – рассмеялась я. Страх перед ним тоже пропал окончательно. Во мне вообще в последнее время многие чувства пропали. Заморозились.

- Мой сын сложный. Может сделать все, что угодно. А дочери общение с тобой будет неприятно, - процедил сквозь зубы отчим. – Так что держись от них подальше. От тебя и так одни неприятности. Это был последний раз, когда я решал твои проблемы.

- Предлагаю бартер, - сказала я, закинув ногу на ногу. Странно, пальцы дрожали, а вот голос был другим – уверенным и взрослым.

- Какой же? – хмыкнул отчим, явно воспринимая меня, как идиотку.

- Я собираюсь жить отдельно. Сделай так, чтобы мама отпустила меня. Ты ведь задурил ей голову. Она тебя послушается. А я не стану поднимать тему того, что ты поднимал на меня руку.

- Какая ты смелая стала, а, - усмехнулся отчим.

- Тебе это выгодно. Что тебе больше нравится? Жить втроем с женой и ребенком счастливой жизнью? Или жить вчетвером с дочерью жены от типа, который отбил ее у тебя в юности?

На скулах отчима появились желваки.

- Ты не заговаривайся. Помни, кто ты, и кто я.

- Я предлагаю тебе идеальный вариант. Живите вместе. А мне дайте вернуться к бабушке.

- Что мешает мне просто отправить тебя в закрытую школу? – усмехнулся отчим.

- Мама. Она будет против. И будет волноваться, если не сможет общаться со мной, - ответила я с улыбочкой. - А ведь я могу сбежать. Порезать вены. Сделать еще что-нибудь безумное. Представляешь, сколько со мной может быть проблем? У бабушки я буду жить спокойно. Не отсвечивать. Ну как тебе?

Наши взгляды встретились в зеркале заднего вида.

-  Я подумаю, - нехотя сказал отчим. Теперь он понимал, что я способна на многое. И пытался взвесить на чаще весов все «за» и «против».

До дома мы доехали молча. Я смотрела в окно, на темные улицы, украшенные подсветкой, и думала, что если бы рядом был мой родной папа, он бы меня утешил. А не думал, как половчее от меня избавится.

Пап, я скучаю. Если увидишь там Диму, присмотри за ним, ладно?

Глава 16. Последние дни в этом городе