По особо важным телам

Этот административный анклав, помимо выполнения своих боевых задач, сразу же начал работать в интересах местной номенклатуры, а вскоре после ухлжда военных стал ее нераздельной вотчиной. Все, кто только мог и хотел — оперативный состав районов и области, бывшие бойцы «Беркута», прожженные опера УБОПА, деловые хлопцы из СБУ ринулись сюда со всей харьковщины (да и не только харьковщины), словно мухи на мед. Схема была простой. Две недели «работы» по обыскам идущих со стороны Славянска машин, в которых тогда чего только не провозили. Каждый день одно-два изъятия, а если повезет, то и задержания. По результатам — отчет об эффективной работе в «зоне боевых действий», поощрения, награды и, как главное достижение, заветная корочка «УБД», открывающая путь к успешной карьере…

Те, кто здесь нес службу, не рвались по-настоящему воевать. Классический отзыв о здешних проверках дал один из блоггеров: «Ну и суки! Мы устали как собаки, только из-под обстрела, а они — двое машину мелким чесом шмонают, а третий у меня на ушах висит, берцы клянчит…» Но не только обычными мусорами были славны эти места. Не раз и не два из уст вооруженных людей, скрывающих лица под балаклавами во время разборок с экипажами остановленных машин, особенно с киевскими номерами или табличками «ПТН-ПНХ», звучало процеженное сквозь зубы «… за это вы там на Майдане стояли?»

Нужно ли говорить, что все, кто по долгу службы или по долгу совести проезжал через это «нехорошее» место», платили местному контингенту в точности такой же монетой.

Далеко не все проезжие были по зубам «защитникам Изюмского блокпоста». Возвращались из реальной зоны АТО не гражданские «терпилы», а люди войны, всего повидавшие. Волчьи стаи добровольческих батальонов, железные кулаки армейских подразделений, добротно упакованные колонны Нацгвардии, неброский спецназ, и чаячьи косяки крикливых и обидчивых волонтеров — задевать их было опасно, порой смертельно. После попытки обыска можно было на раз получить «ответку», а волонтеры, если их тронуть, поднимали такой скандал, что те, кто их трогал, жалели по двадцать раз.

Поэтому здешним «собирателям УБД» волей-неволей приходилось набивать глаз на всяческих одиночек: что военных, что волонтеров, в дорожной ситуации часто не понимающих, что вокруг происходит и не способных себя защитить от опытных подлецов. Таких одиночек Изюмский блокпост мигом выявлял и перемалывал в своих жерновах.

Так что человек, доставленный сюда в харьковском автозаке, был для здешнего контингента пушечным мясом и вполне законной добычей…

* * *

Шульгу завели в бетонный заглубленный гараж и расковали. Быстро скинув мешок, он успел, пока не закрылась дверь, разглядеть время на часах одного из ментов. Одиннадцать тридцать пять.

Электричества внутри не было, но достаточно света давали лучи, бьющие из щелей гаражных ворот. Он привык, осмотрелся. Гараж был совершенно пустым — ни инструментов, ни обычного, для подобных мест, разносортного железного хлама. Только старый стул, куча тряпья и несколько полусгнивших досок. Стены в полтора кирпича. Пол бетонный, потолок тоже. Ворота железные. Хрен отсюда уйдешь с такими вот подручными средствами…

Ладно, как было сказано в одной интересной, хотя и не очень-то умной книжке «отдых — это оружие». Шульга сбил ветошь до кучи, сел на нее, привалившись к стене. Жрать хотелось так, что хоть это подножное тряпье и грызи. Да и справить малую нужду совсем бы не помешало, не углы же в самом деле загаживать… Ну да ладно, полчаса он еще потерпит, а потом будет требовать соблюдения своих конституционных прав. Если, конечно, те, кто несет здесь службу, вообще хоть что-то слышали о подобном…

И все-таки непонятно как и где они, точнее именно он, Шульга, прокололся с этим полковником? Подозрение было предъявлено, как ни крути, не на ровном месте, значит что-то где-то всплыло. События прошлого ноября снова встали перед глазами.

Киев, квартира полковника Лесникова. 6 ноября 2016 года 18:15

— Кто звонит? Свекр?

Лера молча кивнула.

— Отвечай, коза! Весело и задорно. И чтоб даже не вздумала ему маякнуть!..

Ричер тыцнул пальцем в экран, поднес смартфон к уху женщины, одновременно выводя звук на максимальную громкость.

— Валерочка, я под домом! Купить ничего не нужно?

— … нет, Виктор Леонидович! Заходите… Ждем.

Веселым и задорным голос у Леры конечно не был, но, по крайней мере, он не вызвал у полковника никаких подозрений.

Запечатав ей скотчем рот, Ричер и Шульга утащили пленницу в спальню, где сидела, сжавшись калачиком, связанная девочка.

— Не бойся, это игра такая! — тихо сказал Шульга. — Прятки…

Разваленные чемоданы в прихожей они оставили как отвлекающий фактор. Укрылись по бокам от двери, стали ждать.

Два щелчка в гарнитуре! — цель входит в подъезд. Шаги на гулкой бетонной лестнице. Звон ключей, урчание открываемого замка. Дверь начала раскрываться.

Не дожидаясь пока полковник войдет, Ричер протянул руку, мертвой хваткой схватил его за лацканы пиджака и затащил вовнутрь. Шульга сразу же закрыл дверь.