По понятиям Лютого

В какой-то момент Модус замечает странное свечение перед собой, он подносит руку ко рту и отдергивает – горячо. С шумом выдыхает и видит пламя, вылетающее у него изо рта. Он видит других бойцов: вот Брайнх, вот Гвир и Арлин, вот десятник Дуалган – напротив их лиц, там, где раньше витали облачка пара, теперь клубится злое рыжее пламя, лица озарены необычным призрачным светом. Он видит Квентина – тот стоит, опираясь на тяжелое копье, глаза удивленно распахнуты, огненный шар размером с детскую голову висит перед ним, и вращается, и низко гудит, словно разъяренный пчелиный рой. И Квентин похож сейчас на молодого бога войны, на сказочного девонского дракона, обретшего человеческую плоть.

– Погибель врагам! Смерть Риму! – пронзает тишину рев десятников.

И тьма отступает. Они бегут, они летят прямо в белую мглу. Король Карадог Косматый верхом на черном коне, в руках у него секира с двойным лезвием, он рубит в нетерпении воздух, снег на его пути превращается в кипящую кровь.

Влетают в лагерь, в клочья разрывая небольшой караульный отряд. Из палаток выскакивают заспанные воины в одних туниках, на ходу расчехляя изогнутые иберийские клинки. Модус бежит во главе отряда, перехватывает копье поперек, сшибает одного, второго, третьего – упавших добьют вооруженные мечами бойцы, идущие следом. А он спешит дальше, он ищет убранный коврами шатер консульского легата… Находит. У входа чуть ли не лбом сталкивается с Квентином. Оба бросаются внутрь. Наполненная углями жаровня, походная кровать расстелена, стол с кувшином и двумя кубками… Здесь никого нет. Квентин оглядывается, смотрит на него. Что дальше?

– Это ловушка! – слышится чей-то крик.

С холма скатывается на них сверкающая огнями железная лавина – тяжелая римская конница. С флангов отряд окружают одетые в шкуры воины изменника Гуаргана. Похоже, Агрикола специально заманил их сюда, чтобы раз и навсегда расправиться с остатками сопротивления. Модус намечает себе цель в приближающемся строю – бородатый римский всадник в чешуйчатых доспехах и меховом плаще. Берет копье наперевес, бежит ему навстречу. Войска сшибаются: лязг металла, крики, предсмертные вопли. Бородатый всадник ловким ударом меча выбивает копье из рук Модуса, а в следующую секунду удар копыта опрокидывает его на снег…

…Римский военный корабль в море. Пленные бритты сидят в темном трюме – их везут в Рим, где намечен триумф Агриколы, покорителя Британии. Здесь Модус и Квентин, оба обросшие, в изодранной окровавленной одежде.

– Лучше бы нас прикончили, честное слово, – шепчет Квентин, облизывая сухие губы.

– Не волнуйся, – отвечает Модус. – После триумфа по обычаю Римской империи всех пленных казнят. Хотя… – Он поднимает голову, прислушивается. – Возможно, боги услышали тебя и нас убьют еще раньше.

Громкий топот ног на палубе. Крики. Запах дыма. Римский корабль берут в «клещи» три галисийские триеры с абордажными лестницами наизготовку. Это пираты. Они забрасывают римский корабль стрелами и сосудами с горящей нефтью. Когда на палубе начинается пожар, пираты идут на абордаж. В короткой ожесточенной схватке они одерживают верх. Часть римских солдат перебита и выброшена за борт, часть пленена… Открывается трюмный люк, внутрь вваливаются забрызганные кровью пираты, кричат, размахивают мечами, хватают связанных бриттов и выталкивают наверх. С охваченного огнем римского корабля их перегоняют по абордажным лестницам на триеры… И там снова загоняют в трюм.

…Невольничий рынок в Яффе, одном из портовых городов Иудеи. Вымощенная камнем площадь раскалена солнцем. Рабы, выставленные на продажу, стоят на невысоком подиуме, привязанные к деревянным балкам. Пожилой иудей придирчиво осматривает товар, заставляет рабов напрячь мышцы, поворачивает их так и сяк. «Мне нужны рабочие для пекарни, – поясняет он работорговцу. – Кули с мукой тяжелые, лестница узкая, там и ловкость нужна, чтобы ноги не переломать, и сила, и выносливость». Работорговец кивает на двух высоких бородатых рабов. «Тогда вам вон тех головорезов надо», – говорит он. Захария подходит к Модусу и Квентину, смотрит снизу вверх, хмыкает удовлетворенно…

Модус проснулся на твердом топчане. Какое-то время, не понимая, где находится, он таращился на голые стены, на открытое окно, за которым занимается рассвет… Нужно вскакивать, бежать за хворостом, растапливать печь в пекарне? Вспомнил: не нужно. Он свободный человек и никому ничего не должен. Рядом на таком же глиняном топчане храпел Квентин, в воздухе стоял густой запах перегара. А вчера он убил римского легионера!

– Вставай, надо уходить! – Он потряс Квентина за плечо.

Тот сразу же вскочил и мгновенно собрался. Обеденный зал был пуст и тщательно убран. Агунда возилась во дворе. Она была хмурой, невыспавшейся и злой.

– Держите языки на привязи! – буркнула она вместо приветствия и прощания. – А то мы все окажемся на крестах вдоль дороги!

Глава 4 Тернистый путь в Яффу