По поводу статьи "Роковой вопрос"

Нас, между прочим, не уважают за то, что мы слишком выбиваемся из сил, чтобы походить не на себя, и еще до сих пор наши интимные мысли, наши дружеские объяснения и конфиденциальные сообщения творим на французском языке. Нас не уважают также за то, что мы все ищем какой-то почвы, что толкуем о каких-то началах, что мы все куда-то тянемся и хотим быть русскими не просто по-русски, а по какой-нибудь немецкой метафизике. Нас не уважают за то же, за что не уважают и соплеменников наших поляков; но нас все-таки более уважают, чем их, потому что люди просвещенные и опытные, несмотря на весь сумбур, которым щеголяют наши умники, несмотря на наши французские разговоры, несмотря на наше гримасничанье, все-таки чувствуют за нами здоровые и крепкие силы цивилизации, которой нужно только освободиться от недоразумений и ложных ассоциаций, отвлекающих умы от настоящего дела.

Европейская цивилизация не считает нас своими врагами. Напротив, европейская цивилизация ожидает нашего содействия, и нет сомнения, что это содействие чем далее, тем будет значительнее и благотворнее. Европа нуждается в нас; могущественная, крепкая, самостоятельная Россия незаменима в системе целого мipa. Ее значение возрастает и будет обнаруживаться все сильнее, все могущественнее и глубже. По болтовне журнальных крикунов и салонным разговорам, по возгласам разных агитаций никак нельзя судить об истинных отношениях Европы к России. Если она сетует на нас, если она против нас злобствует, то истинные причины к тому заключается не в том, чтоб она желала нашего уничтожения, а в том, что мы сами недостаточно ценим себя и недостаточно действуем для удовлетворения тех всемирных потребностей, которые ждут себе удовлетворения от России.

Мы имеем все элементы великой, могущественной, столько же всемирной, сколько и народной цивилизации. Но мы найдем эти элементы и воспользуемся ими только тогда, когда перестанем искать их. Эти элементы не в мечтах, не в фантазии; эти элементы обретаются в существующем. Они вокруг нас, они в нас; они в том, что мы презрительно отталкиваем от себя, ища чего-то лучшего. То, что для нас теперь темно и мелко, и дурно, и презрительно, и ничтожно, — то самое даст нам все эти элементы, как только мы сумеем взглянуть на себя самих и на все, нас окружающее, с должной точки зрения, как только мы сумеем приравнять нашу мысль, наши понятия к окружающей нас действительности, осветить ее и дать полный ход ее силам. Идеалы будущего служат всегда отговоркою для праздной и ленивой мысли. Не в призраках будущего, а в настоящем должны мы искать себе точки опоры, — в том, что есть налицо, в том, что теперь существует. Мы должны ценить наш народ и любить наше отечество в их настоящем, как бы, по-видимому, оно ни мало соответствовало нашим недопеченным идеалам. Мы должны взять вещи так, как оне есть, и не переделывать их в фантазии по нашим понятиям, а напротив, прежде всего постараться поставить нашу мысль так, чтобы мы могли видеть их должным образом и разобрать то, что в них есть существенного и случайного. Причину недовольства окружающим прежде всего должны мы, умники, пророки и благовестители, искать в самих себе, и только тогда все наши преобразования будут вполне полезны, когда мы будем надлежащим образом преобразовывать самих себя, то есть наши воззрения и понятия.