По праву короля

Мария дернула Джерисона за рукав.

– Граф…

– Да, Мария?

– Что теперь будет?

Джес вздохнул.

Он тоже об этом думал, перспективы не радовали, но и врать смысла не было.

– Зависит от ситуации. И от вашего желания.

– То есть?

– Мария, вы понимаете, что эта женщина вас не пощадит?

Мария молчала несколько минут, потом Джес почувствовал какой-то жест… кивнула? Не поворачиваться же посмотреть, и так темно, дороги почти не видно. Спасибо, факелы хоть какие есть.

– Я понимаю. Она ненавидела отца. Я… Альдонай, она просто безумна!

– Либо вы бежите и прячетесь, либо выходите замуж и предъявляете права на трон Уэльстера.

– К-как?

– А вот так. Вы – законная и признанная дочь его величества, прав у вас не меньше, чем у этого неизвестного ублюдка, а то и больше. Вас поддержат, хотя и не бесплатно.

– Моя братья? Эдвин? Кор? Вы считаете, что они мертвы?

Джерисон пожал плечами.

– Я не знаю, Мария. Я просто не знаю. Я молюсь, чтобы они были живы, там была и моя жена… если случится так, что они живы, я с удовольствием заберу вас в Ативерну. Ричард будет рад.

– Я тоже буду рада…

– А если нет… готовьтесь к худшему, Мария. Готовьтесь к худшему.

Мария готовилась. Альдоная, милостивый, милосердный, пожалуйста, спаси братишек.

Она вспомнила серьезные глазенки Эдвина, который учил буквы, маленькие пальчики Кора в своей руке… ну нельзя же так!

Это – дети!!!

Да хоть ты увоюйся, хоть ты как ненавидь, но в чем они виноваты?

За что?!

Именно в этот миг Мария поняла и другое.

Если ее братья убиты, она останется здесь. Она не уедет из Уэльстера, пока не увидит эту женщину – даже в мыслях Мария не называла ее матерью – на плахе. И с радостью будет смотреть, как палач взмахнет топором.

Сестер Мария не любила, и вполне взаимно. А вот к Милии привязалась. К братикам…

Никакого милосердия не будет. Она – не простит.

В жилах Марии текла и кровь Альбиты, и кровь Гардвейга. И оба ее родителя не умели прощать. Могла ли этому научиться девушка?

Нет.

В карих глазах горело обещание мести.

Глава 11 Планы, роды и народы

Лиля едва зубами не скрипела.

Милия рожала. Дело житейское, на третий раз так и вообще привычное. Да и более-менее спокойное. Ни близнецов, ни неправильного положения – молодая, здоровая женщина так и должна рожать. В принципе.

Достаточно быстро и не слишком больно.

Только вот голову не оторвешь. И не получится заставить не думать.

Милию мучили понятные вопросы.

Гардвейг.

Кто, что, как…

А еще – она здесь почти совсем одна, с двумя детьми на руках, с третьим в перспективе, с гражданской войной на носу… а делать-то что? При всем своем уме, Милия была просто обычной женщиной. Не государственной, не воительницей, не из тех, о которых говорят, что у них мужской ум. И рядом такого не было. Домашняя девочка, теплая, уютная, но власть в руках она не удержит. И никто не понимал это лучше самой Милии.

– Я… не справлюсь. Без Гардвейга.

Лиля это тоже понимала. Но решать политические вопросы во время родов?

А, наплевать! Есть вопросы, которые надо решать хоть ты в гробу лежи! Да и Милии так будет спокойнее, хоть что-то для нее определится.

– Милия, давай по порядку, ладно? Мы выбрались из дворца, ты на свободе. Это плюс?

– Да.

Идем дальше. Сейчас тебе надо родить ребенка. Сама понимаешь, если он родится мертвым, или ты помрешь от горячки, никому лучше не будет.

– Да.

– Поэтому в ближайших планах у нас принять твои роды, все сделать, и наметить план дальнейших действий.

– Какой? – Милия уставилась на Лилиан так, словно у графини был мандат лично от Альдоная. «Все, что сделано предъявителем сего, сделано по моему приказу и для блага государства Уэльстерского. Альдонай.». Печать, подпись…

– Есть ли рядом со столицей верные твоему мужу войска? Те, в ком ты абсолютно уверена?

Милия вздохнула, накатила схватка, и разговор пришлось прервать.

– Гардвейг со мной особо не делился.

– Что-то ты должна помнить. Даже если не делился…

– Он безоговорочно доверял Альтресу Лорту.

– Который сейчас в опале и удален из столицы.

– По требованию Эдоарда.

– И сама понимаешь, за дело. Ты в курсе этой истории?

– Да.

Милия понимала, что Лилиан права целиком и полностью. Все же не надо было подсовывать соседям протухшую рыбку за свежевыловленную, могло и хуже закончиться. И то, что все обошлось, вовсе не заслуга Гардвейга. Повезло. Просто повезло.

– Кто есть поближе? Граф Шантен, ты говорила?

– Да.

– Значит, ты рожаешь, а я ищу способ сначала доставить тебя и детей в безопасное место, а потом и в Летний дворец. Или – наоборот.

– Это как?

– Графа сюда, вместе с полком, и пусть заранее вешаются. Эдуард, если что, сможет сказать нужные слова? Повторить?

– Что – повторить?

– За родину, за короля! Что еще может сказать в такой ситуации ребенок? Остальное скажут за него…

– Сможет, – Берти стояла рядом. – Я уложила детей, сейчас с ними экономка. Пусть посидит пару минут… спасибо, дочка.

Лиля хмыкнула. Так ей эта дама напомнила родную и верную Марту. Хорошо хоть няня осталась сейчас в Ативерне, стара она по чужим странам-то шляться, кости и так ломит. Да и детей полно, есть за кем присмотреть…