По праву короля

– Нет, ваше высочество. Но лучше заняться этим сразу, не дожидаясь воспаления, которое неминуемо воспоследует.

– Воспаления? – испугалась Тира.

– Идите, – отпустила принцесса.

Джеймс, не особо вежливо (и бароном-то он стал недавно, и на Вирме уже успел понять, что хороший докторус явление почти что высшего порядка) цапнул Тиру за здоровую руку, и решительно потащил за собой, выговаривая, словно столетний старец.

– А вы на что рассчитывали, господин Эллейга? Если по руке грязным ножом? Вы им что – свеклу чистили?

– Откуда мне знать, что им жрец делал? – возмутилась Тира.

– А надо бы! Что за безответственное отношение к своему здоровью? Нет бы ножик прокалить сначала, или в вино окунуть…

– Это ритуальный нож!

– И что? От вина он перестал бы быть ритуальным?

Тира зашипела, но тут ее без особых размышлений втолкнули в небольшой домик и направили к лавке.

– Садитесь, господин Эллейга, лечить вас будем.

И Джеймс, барон Донтер, зазвенел какими-то склянками и зашуршал свертками.

На Вирму Джейми ехал без особого внутреннего протеста. А что такого? Хорошее место, хорошие люди, а главное – какая практика! Вот, практикой его и обеспечили, почти что с первого дня. Ребята Эрика, да и Лейфа тоже, так его расхвалили, что Джейми сам себя не узнавал. А потом за него взялись Хардринги.

А именно – Олав, надо полагать, с легкой руки того же Брана.

Отвел Джейми в отдельный дом, и попросил располагаться, если какие травы нужны, все будет, а ты уж не откажи людям в лечении?

Люди себя долго ждать не заставили. Джейми вскрывал старые раны, чистил гнойники и язвы, перевязывал, осматривал, ставил диагнозы и назначал лечение… и осознавал, что каторжникам таки легче живется. И работают они точно меньше.

Не было у вирман своего бога для лекарей, разве что Флейна кроме любви ведала еще и травницами. Друг другу воины могли оказывать помощь, но это ведь не совсем то же самое, что и научный подход, и крепкая теоретическая база.

Вот где Джейми понял ценность знаний, которые вкладывали в его голову хоть Лилиан Иртон, хоть Тахир дин Дашшар. Понятно, все он вылечить не мог, но распознать – многое, очень многое. И если и не избавить от болезни, то хотя бы облегчить страдания, объяснить, лечится оно или нет… но в некоторых случаях юному лекарю хотелось просто рвать и метать.

Ух, вир-рмане.

Что, карма отвалится ножик вином сполоснуть? Или чакра сплющится?

Джейми и не замечал, что ворчал совсем, как его учительница. И выставлял на стол склянки.

Спирт, чистотел, бинты, корпия…

– Давайте сюда руку, господин Эллейга.

Тира послушно протянула ладонь. Джейми поглядело оценивающим взглядом, вытянул руку отважной воительницы над тазиком, а в другую руку сунул ей кожаную скрутку толщиной в палец.

– Это еще зачем?

– Прикусить, – просто объяснил Джейми. – Больно будет.

– Я и так справлюсь, – гордо заявила Тира.

– А я принцессе нажалуюсь, – пригрозил лекарь, берясь за флакон из темного стекла.

Тира вздернула нос, но скрутку в рот сунула. И тут же порадовалась этому, потому что началась пытка. Джейми принялся промывать рану, и было так больно, что взвыть хотелось.

Челюсти невольно сжались, едва не перекусив кожаный сверток.

– Ничего, сейчас все будет в порядке, – приговаривал мужчина, аккуратно вымывая из раны грязь и нитки. – Сейчас промоем, перевяжем заново, и все будет в порядке. Ишь, выдумала – да от твоей перевязки сюда все микробы Вирмы сбегутся…

Тира скрипела зубами, намертво увязнув ими в коже, но терпела. И потом, когда рану прочистили, и когда полили на нее чем-то безумно едким, и когда перевязывали.

И не плакала, кстати, хотя и тянуло. Но вытащить кожаную скрутку из зубов смогла не сразу.

– С-спасибо.

– Не за что. Пусть остальные воины тоже зайдут, что ли? Если увидите их, господин Эллейга.

– З-зачем?

– Потому что грязный нож, Грязная рана, воспаление, гниение… дальше продолжать?

Дальше – было ни к чему, Тира поняла и так.

– Спасибо. Сколько я должна…

– Ни медяка, – просто ответил Джейми. – Мне король платит.

Тира сморщила нос, но спорить не стала, поблагодарила и ушла.

Через три дня состоится пир в честь тех, кто получил мечи. Надо будет поговорить с мамой. Что надеть, как пойти… да, и Ричард…

Тира поняла, что краснеет.

Ричард…

Теперь она может все, в том числе и это. Для нее нет запретов. Правда ведь, может?

Уэльстер, Кардин.

– Ваше величество…

Граф Дишан низко поклонился.

Гардвейг взглянул без особого удовольствия. Да, не по-хорошему мил, а по-милу хорош, как говорят в простонародье. Хоть ты какой бриллиантовый будь, а все не Альтрес Лорт, вот беда-то! Уехал брат, и плохо, плохо без него, тоскливо, тяжко… давит что-то.

Гардвейг бы и зеркалу не признался, на Альтрес всегда был рядом, всегда стоял за его спиной. А нет его – и ждешь удара невесть откуда.

То ли чудится, то ли кажется, а вот… нехорошо на душе. Недобро.

– Слушаю, граф?

– Ваше величество, в трех дневных переходах от столицы объявилась банда Кривого Шатуна.

Гардвейг нахмурился еще сильнее.