По праву короля

– Надеюсь. Помни, что второго шанса оправдаться у тебя не будет.

Эдвин поклонился. Потом собрал со стола кошельки.

Он отлично понял, что ему сказали. И что оставили за сценой. И заменили бы, и пришибли по-тихому, но сейчас уже поздно. Остался последний прыжок, и слишком многое поставлено на карту, чтобы размениваться еще и на барона. Слишком многое…

Если он хорошо покажет себя во время переворота, ему спишут все промахи.

Плохо?

Припомнят и старое, и новое.

И кстати говоря… вот во время переворота он и доберется до Лилиан Иртон. Эта стерва задолжала ему ночь любви – и отдаст ее с процентами. Обязательно отдаст.

Эдвин не привык к отказам.

Правда, если бы он знал, какую именно ночь любви мечтала ему устроить Лилиан Иртон, барон бы серьезно задумался. А нужны ли ему те проценты?

А то ведь вместо комаров могут и шершней принести. Или гадюку вместо ужа. Эдвин подозревал, что не просто так в его палатке тот уж появился, но доказательств нет…

Любовь… зачем ты мучаешь меня?

***

Оставшись один, герцог Альсин потянулся, а потом решил отправиться спать. Дни предстояли весьма напряженные, надо бы впрок выспаться, есть подозрение, что потом долго отдыхать не придется. Но помешал слуга, который робко поскребся в комнату.

– Господин…

– Что надо? – рыкнул Робер.

Мужчина побледнел так, что едва со стенкой не слился. Побеленной.

– Г-господ-дин, т-там, г-госпожа…

– Что она сделала? – чуточку спокойнее поинтересовался Робер.

– Она пошла к мальчику. И там скандал…

– Мальдонаю ей в …! – злобно выругался Робер, и поднялся из-за стола. Слуга поступил совершенно правильно, так что был отпущен снисходительным кивком. – Молодец, правильно меня позвал. Свободен…

Лакей исчез, как и не было.

Робер скрипнул зубами, и пошел в другое крыло.

Альбита, с-сука такая, что тебе спокойно не сидится? Что ж у тебя свербит-то в одном месте?

Альбиты у себя в комнате не оказалось. Она была у мальчика. И – недовольна. Раздраженный высокий голос Робер услышал издалека.

– Что это такое? Какая еще мама?! Ты, дрянь…

И звук пощечины.

Пришлось вмешаться.

– Алли?

Картина была не из лучших. Мэри держится за алую щеку, и не стоит гадать, чья рука по ней прошлась, а мальчишка съежился в углу и смотрит чистым волчонком… ох, зря Алли это затеяла, зря!

На скрип двери ее величество обернулась, и сверкнула глазами.

– Ты представляешь, Роб, эта негодяйка внушала моему сыну, что она – его мать! Мерзавка!

Робер только головой покачал.

– Это плохо, дорогая. Но я думаю, Мэри приложит все усилия, чтобы объяснить мальчику существующее положение. Так ведь?

Жесткий взгляд остановился на Мэри с красным пятном на щеке, на кинувшемуся к ней мальчишке… а ведь сын. Что-то ворохнулось внутри?

Ничего. Вообще ничего.

Не сын. Инструмент для достижения целей. Детей он хотел лишь от одной женщины, той, которая была мертва малым не пятнадцать лет.

– Да, господин, – закивала кормилица. – обязательно, ваша светлость, сразу же…

Робер довольно кивнул, подхватил Альбиту под локоть и почти силком вытащил из комнаты.

– Ты что творишь?

– А почему он называет матерью… вот эту? – взвизгнула Альбита. Робер закатил глаза.

– Да потому, что другой он не знал! А ты, дура, вместо того, чтобы завоевывать его доверие, дарить подарки и всячески ублажать, доводишь сопляка до истерики! Чем ты думаешь?

Альбита скривилась.

– Но я его родила!

– И что? Это – твой будущий король! Думаешь, не припомнит все, чего было, и не было? Аккурат сразу после совершеннолетия?

Альбита не вырывалась, когда Робер втолкнул ее в одну из комнат.

– Мальчишке скоро на трон садиться, а ты спектакли устраиваешь!

Женщина поняла, что Робер разъярен не на шутку, и сдала позиции.

– Я хотела как лучше…. Милый, меня так разозлило, что наш сын называет эту крестьянку своей матерью!

Дура, Альдонай, какая ж дура! Робер едва не застонал сквозь зубы.

– Сын. Его. Величества. Гардвейга.

Он словно откусывал каждое слово. Альбита махнула рукой.

– Да-да, разумеется… как ты думаешь, мы потом сможем пожениться? Все же быть не замужем, это как-то нехорошо…

– Да, дорогая. Ты же знаешь, что я тебя люблю. И мы обязательно поженимся, – Робер тоже понял, что не стоит раньше времени обнародовать свои чувства и мысли, и пошел на мировую. – И не пугай больше мальчика, он нам понадобится. И эта деревенская девка – тоже, мальчишка к ней привык, ему с ней будет спокойнее…

– Хорошо, дорогой. Как скажешь.

Альбита потянулась к губам герцога, и тот ответил на поцелуй. Хоть так заткнуть и угомонить дуру. Жаль, поспать нормально не удастся.

***

Мужчина и женщина лежали в кровати, и молчали. Мысли их текли параллельными тропинками, и каждый весьма удивился бы, узнав, что о нем думает партнер.

Робер думал, что скоро его месть свершится, и заодно он освободится от этой дуры. Каких же ему сил стоило удержать бывшую королеву от немедленной мести! Справился!

С трудом, но справился.

Сначала Альбита ходила беременная, так что год он мог быть спокоен. Потом они спрятали ребенка, и женщина начала требовать отмщения.