– Я сделал тебя несчастной. Я много об этом думал за последний год.
– Мы оба сделали друг друга несчастными.
Он взял ее за подбородок, повернул лицом к себе.
– Может быть. Но я твердо знаю одно: я был счастливее с тобой, чем без тебя.
– Черт бы тебя побрал, Джейк!
– Я решил, что ты имеешь право знать. А поскольку ты у нас девушка умная, тебе нетрудно будет сообразить, что я предпочитаю быть счастливым, а не наоборот. Поэтому я собираюсь тебя вернуть.
– Я тебе не чертик на резинке!
– Это точно, Данбрук, ты не чертик на резинке. Чтобы его вернуть, нужна всего лишь ловкость рук. Ну что? Будешь стоять тут на тротуаре и обсуждать мое будущее счастье?
– Конечно, нет.
– Мы могли бы тут задержаться и еще раз надавить на него. Но есть и другой путь: пусть поварится в собственном соку. Что ты выбираешь?
– Как? Ты не собираешься диктовать мне, что я должна делать?
– Я стараюсь сдерживаться. Как у меня получается?
– Неплохо. – Поддавшись порыву, Колли коснулась пальцами его щеки, но тут же отвернулась и вновь взглянула на окна конторы Ричарда Карлайла. – Он сказал, что не видел Маркуса больше пятнадцати лет, но первым делом кинулся его защищать.
– Это инстинкт, обусловленный культурными, социальными, семейными традициями. Сомкнуть ряды перед чужаками.
– Я не верю, что он не знает, где его папаша. Может, у него нет точного адреса, но он должен знать, как с ним связаться. Если мы надавим, он, скорее всего, совсем закроется.
– Возможно. А потом тот же инстинкт толкнет его либо предъявить обвинение отцу, либо предупредить его об опасности.
– Об этом можно не беспокоиться. Карлайл уже знает, что мы его ищем, я в этом уверена. Давай дадим ему несколько дней. Я считаю, нам надо вернуться на раскопки. Хочу поработать над списком, который дала мне Сюзанна.