По праву рождения

  -- Я больше не буду просить вас помочь Василию. Я...я. - Она пыталась не смотреть на него, собираясь с силами. Но язык не желал повиноваться. Вера бросила на него взгляд и увидела его циничную недобрую улыбку. Она придала ей силы и позволила сделать то, зачем она сюда пришла. - Я знаю, что Екатерина Алексеевна не знает о... нас с вами. - Слова давались ей с трудом, но она упрямо продолжила. - Я знаю, что вы не желаете, чтобы она узнала. Не желаете так же, как я не желаю гибели моего мужа. И, если Василий умрет, Екатерина Алексеевна обо всем узнает.

  -- Что? - Прошипел Роман. Его ноздри раздувались от бешенства, рука в ярости скомкала письмо. - Да как вы смеете? А в монастырь?! - Шипение перешло в крик. Его высочество вскочил с кресла и тут же обогнул стол. - А в монастырь не желаете?! - Кричал он, не владея собой.

   Вера Петровна попятилась назад, напуганная его реакцией. Она никогда не видела его высочество таким. О его сдержанности ходили легенды.

   Видя ужас на лице девушки, его высочество тут же остановился. Он глотнут побольше воздуха, пытаясь хоть немного успокоиться. Эта девчонка посмела ему угрожать. Только этого еще не хватало.

  -- Да вы хоть представляете, что вы только что сделали? - Произнес Роман уже более спокойно, снова начав подходить к девушке. - Вы понимаете, что монастырь самое лучшее, что может произойти с вами.

   Вера Петровна ничего не ответила, лишь в ужасе кивнула головой, отходя на шаг, желая увеличить расстояние между ними.

  -- Вы мне угрожаете? Мне? - Роман угрожающе усмехнулся. - Как это глупо. Не думал, что вы столь неразумны.

   Ее расширенные зрачки охладили пыл его высочества. Он уже почти не злился. Какая-то нехорошая пустота образовалась внутри. Он очень близко подошел к ней, давя на нее своим взглядом. Вера, как завороженная, смотрела ему в глаза. Губы и ресницы подрагивали от страха.

  -- Пощадите! - Воскликнула девушка, упав перед ним на колени и обхватив его за сапоги.

   Роман Александрович, не ожидавший такого поворота событий, вздрогнул.

  -- Прекратите немедленно! - Воскликнул он, отстраняясь от девушки. - Встаньте! Встаньте же! - Он отступил от нее на шаг. Вера продолжала стоять на полу на коленях. Она прикрыла лицо руками. Ее плечи, то поднимались, то опускались от безудержных рыданий.

  -- Прекратите. Ну, встаньте же. - Он подошел к Вере и поднял ее с пола.

   Графиня не сопротивлялась. Она послушно встала и подошла к креслу, к которому он ее подвел. Усадив ее на мягкую подушку, он поднес ей бокал воды.

  -- Вот, выпейте. - Он поднес бокал к ее губам. Руки девушки дрожали, и она не могла сама держать его. Роман подождал, пока она сделала пару глотков. Она то и дело всхлипывала, пытаясь успокоиться. Его высочество протянул девушке платок. Но она не взяла его. Тогда он сам промокнул им несколько слезинок, которые упрямо текли по ее щекам. - Успокойтесь. Вы слышите? Я вам приказываю, успокойтесь. - Почти нежно прошептал он.

   Она посмотрела на него заплаканными глазами:

  -- Простите меня, - всхлипывала девушка. - Я не хотела. Это я во всем виновата. Это я убила Василия. Я его убила.

  -- Какие глупости, - успокаивающе произнес Роман Александрович. - Ваш муж жив.

  -- Но он умрет из-за меня.

  -- Он умрет из-за своего поступка.

  -- Но он поступил так из-за меня!

  -- Вера! - Воскликнул Роман, взяв ее за руку. Он впервые назвал ее по имени. "И последний", - подумал он. Встречи с этой девушкой всегда приносили одни неприятности. - Идите домой. Я обещаю, я сделаю все, чтобы он остался жив.

  -- Правда? - Сквозь слезы улыбнулась Вера, схватив его высочество за рукав.

  -- Правда. Но вы должны понимать, что он должен ответить за свое преступление.

  -- Я понимаю.

  -- А теперь идите домой. Если вы желаете мой адъютант...

  -- Нет -- нет, я сама. Благодарю вас. Василий останется, жив, да? - Снова спросила Вера, желая лишний раз получить этому подтверждение.

  -- Да. Идите домой. - Роман Александрович отошел от девушки, мечтая побыстрее остаться одному.

   Вера встала с кресла и протянула ему его платок.

  -- Оставьте себе, - улыбнулся Роман. - Впрочем, лучше выбросьте, чтобы он не навевал вам неприятных воспоминаний.

  -- Ваше высочество, - графиня Ростопчина церемонно сделала реверанс, словно не было между ними угроз и криков.

   Его высочество чуть наклонил голову, позволяя девушке покинуть кабинет. Когда она ушла, Роман позвонил в колокольчик, вызывая адъютанта.

  -- Ваше высочество, вы меня вызывали.

  -- На будущее, граф, если я говорю, что никого не принимаю, это значит, что я никого не принимаю. Если же вы не справляетесь со своими обязанностями, я найду вам замену.

  -- Прошу прощения, ваше высочество. Такое больше не повторится.

  -- Ступайте. - Он снова сел в кресло и только тогда заметил смятый лист бумаги. Когда Роман развернул его, то увидел, что это было начатое письмо к Александру.