По праву рождения (СИ)

Пьер Дене, открыв дверь, изумленно уставился на свою гостиную. Он сразу же заметил высокого молодого человека, бесцеремонно расположившегося на столе, и еще двоих, стоявших неподалеку. Быстро оценив ситуацию, протянул руку к карману, намереваясь достать оружие. Но в следующий миг чья-то рука толкнула его в спину, загнав в комнату. Дене не обернулся. В этом не было необходимости. Он и так слышал, что кто-то за спиной закрыл дверь и стоит рядом, преграждая путь к отступлению. Пьер опустил руку, сообразив, что пока не стоит прибегать к оружию.

— А мы вас заждались, господин Дене, — произнес молодой человек на чистом французском. Дене узнал его. Он много времени провел, наблюдая за Романовым, и просто не мог не знать графа Чернышева.

— Вижу, вы времени зря не теряли, граф, — улыбнулся Дене, проходя в гостиную и усаживаясь на диван. — Ну, и как? Нашли то, что искали?

— Конечно, нет, — рассмеялся русский. — Вы же умный человек и знаете, что если бы нашли, то мы бы сейчас здесь с вами не встретились.

— А-а. Ну, да, — кивнул француз, насмешливо, но с опаской, поглядывая на графа и не выпуская из виду его подчиненных.

— Я вижу, вы сообразительны, господин Дене. Поэтому не буду ходить вокруг да около. Отдайте то, что вы выкрали из посольства и расстанемся.

— Я! Помилуйте! Я никогда не был в посольстве! — Напряженная улыбка замерла на губах француза.

Александр Иванович улыбнулся и помотал головой. Возможно, в другое время он бы и продолжил эту никому не нужную игру, но бессонная ночь давала о себе знать. Сейчас он хотел только одного: забрать этот пресловутый документ и добраться, наконец, до столь желанной постели. Поэтому решил действовать по другому:

— Жаль. Тем хуже для вас.

Дене, решивший, наконец, действовать, хотел подняться с дивана, но его грубо усадили на место.

— Вы не смеете! Мы во Франции, а не в России! — Воскликнул Пьер, поняв, что они не шутят.

Русские переглянулись между собой, рассмеявшись.

— Так вам же еще и повезло! Если бы мы сейчас были в России, то мы бы сейчас с вами так не разговаривали. Взяли бы за белые ручки, да и в застенки. А там растянули бы вас на колесе и вы бы все рассказали и отдали. Даже то, что вас не просили. В такие моменты в человеке просыпается очень хорошая память, — глумился Чернышев.

Кровь отхлынула от лица француза. Жалкое чувство страха завладело им. От этих варваров всего можно ожидать.

— Расслабьтесь, господин Дене. Мы хорошо заплатим, если вы будете сговорчивы.

— А если нет?

— Тогда я убью вас.

— А если у меня, его уже нет?

Чернышев замер, улыбка исчезла с его губ:

— Тогда я убью вас просто так. Для своего душевного равновесия. Давайте не будем отнимать друг у друга время. Назовите цену и разойдемся.

— Фуше знает об этом документе. Я не могу вам его просто так отдать. Он с меня кожу живьем снимет.

— А я тебя на куски изрублю! — Разозлился Чернышев, хватая француза за ворот. — Так что выбирайте.

— Выбор не велик, да? — Усмехнулся Дене. После некоторого молчания, он произнес. — Деньги, сегодня. Я должен покинуть пределы Франции, как можно скорее. Надеюсь, вы русские, хотя бы на половину столь же щедры, как и не воспитаны.

— Не беспокойтесь, — рассмеялся граф. — Нашей щедростью вы будете так же поражены, как и нашим поведением.

Дене мгновение смотрел на Чернышева. Он уже думал о деньгах, о далекой стране, о счастливой жизни. А почему бы и нет? Если жизнь дает такой шанс. Он протянул руку к сапогу и, видя, как граф напрягся, рассмеялся:

— Что вы так испугались, граф? Я всего лишь хочу отдать вам то, зачем вы сюда пришли.

— Я испугался? Если кому и стоит беспокоиться, то это вам. Мой друг, который втолкнул вас сюда очень нервный. Если что пристрелит не задумываясь.

— Все понял. — Достав сверток, француз протянул его русскому. — Хорошую бомбу вы подложили под трон Наполеона. И когда она взорвется, я хочу быть подальше отсюда с карманами полными денег.

— Слово чести, что вы их получите, — произнес граф, забирая документ. Развернув его и удостоверившись, что это тот самый, он кивнул французу и направился к двери:

— Сегодня вечером. У вас, — произнес он на прощание.

Чуть позже мерно покачиваясь в карете, Чернышев прикрыл глаза, рассчитывая, что наконец-то он сможет добраться до своей комнаты. Ведь не мог же он знать, что в посольстве его ждет неприятный сюрприз, и что до своей постели он сегодня так и не доберется.

Роман Александрович пришел в себя от ужасной головной боли. Боль усиливалась еще и от тряски. Карета подпрыгивала на ухабах, причиняя ему невыносимые страдания. Неприятно было и то, что, очнувшись, он понял, что лежит на пыльном полу кареты. Ему стало казаться, что эта грязь забила все дыхательные пути.

Невыносимо захотелось чихнуть. Но привлекать к себе внимание не хотелось еще больше. Сейчас главное было узнать, кто эти люди и что им было нужно. Правый бок саднило так, что ему пришлось до крови закусить губу, чтобы сдержать, готовый вырваться, стон. Он пытался напрячь слух и собраться с мыслями, чтобы понять, о чем говорят похитители.

— Поскорее бы уже приехать, — сказал молодой человек.