По прозвищю "Царь"

Когда я позже уеду в Испанию, я поначалу буду буквально шокирован резким контрастом. Этот чемпионат считался сильнее французского, и я ждал, что и условия для работы окажутся соответствующими. А столкнулся с тем, что в раздевалке «Сельты» не было горячей воды, а сама она напоминала барак. Впрочем, я забегаю вперед…

После пяти месяцев аренды в «Кане» я должен был вернуться обратно в «Бенфику», с которой меня связывал действующий контракт. Но после всего, что я пережил в Португалии, ехать в Лиссабон мне совершенно не хотелось. Я сразу сказал руководителям «Бенфики»: ищите мне другие варианты. Повезло, что Жандюпе пригласили в «Страсбур», и он загорелся идеей взять туда и меня тоже.

— Хочешь со мной? — спросил меня тренер, вызвав как-то к себе в кабинет.

— С удовольствием, — ответил я. — Но не забывайте, что у меня еще два года действует контракт с «Бенфикой». Если договоритесь с португальцами — я «за».

— Сделаем все, чтобы договориться, — пообещал Жандюпе. И я дал ему условное согласие на переход в «Страсбур».

Я не стал искать добра от добра. Столкнувшись наконец-то с тренером, который мне доверял, не хотел резких перемен. Вероятно, Жандюпе увидел во мне что-то такое, что в свое время смогли рассмотреть сначала Романцев, а потом Бесков. Он понял, что нет нужды зажимать меня в тактические рамки. Наоборот, мне надо давать творческую свободу на поле, «Пусть этот парень играет так, как он хочет», — решил Жандюпе.

К радости, «Бенфика» не собиралась особенно держаться за меня. Я регулярно созванивался с Барбозой — он был едва ли не единственным человеком, который хотел, чтобы я играл в лиссабонской команде. Но Пауло понимал, что в силу сложившихся обстоятельств во Франции мне будет лучше. И поэтому всячески содействовал переходу в «Страсбур». А я буквально жил той минутой, когда «Бенфика» окончательно откажется от меня и я перейду в новый клуб — не в аренду, а на полноценный контракт. Конечно, португальцы поупирались — им хотелось, как это обычно бывает, получить за меня побольше денег. Приехав в Страсбург, я еще неделю жил в ожидании. И когда все окончательно срослось, я наконец-то смог спокойно вздохнуть.

Во Франции к тому моменту уже начался чемпионат. Я хоть и поддерживал форму, но полностью не был готов к тому, чтобы сразу играть. Однако как только в «Страсбур» пришел мой трансферный сертификат, Жандюпе вызвал меня и сказал:

— На ближайший матч вношу тебя в запас. И если понадобишься, даже выйдешь на поле.

— Да ладно! — удивился я. — Я тренируюсь-то всего неделю.

— Ничего страшного, не переживай.

Тот матч мы играли с «Ниццей». Жандюпе, как и обещал, заявил меня в запас. По ходу встречи мы проигрывали со счетом 1:2. И тут, минут за двадцать до конца матча, тренер говорит:

— Переодевайся и выходи на поле.

Я хоть и помнил его слова перед матчем, все равно не ожидал подобного развития событий — думал, что в первой игре мои услуги так и не потребуются. У меня в тот момент даже бутсы были расшнурованы.

Но, услышав, что говорит Жандюпе, моментально начал переодеваться. Выхожу на поле — и едва ли не после первого же касания мяча обыгрываю соперника и отдаю голевой пас — 2:2. А затем забиваю сам — 3:2. Победа. Публика в восторге. Волей судьбы вышло так, что в «Страсбуре», как и в «Кане», я мигом завоевал почет болельщиков. Тот почет, которого в «Бенфике» не мог добиться, даже грызя землю. Хотя казалось бы, в Португалии куда как более благодатная почва для техничных игроков вроде меня. Но судьба порой выписывает странные и совершенно непредсказуемые повороты.

Перед игрой с «Ренном» «Страсбур» находился очень низко в таблице — месте на пятнадцатом. А в конце сезона добрался до «зоны УЕФА». Впрочем, команда у нас тогда по именам была очень даже неплохая. Капитан — будущий чемпион мира Франк Лебеф, поигравший потом в «Челси». Также в защите — Исмаэль, который через какое-то время заявит о себе в немецкой бундеслиге и даже попадет в «Баварию». В полузащите — Оливье Дакур, который затем переберется в миланский «Интер», и Реми Гард, который после окажется в лондонском «Арсенале». В атаке — Марк Келлер — он поиграет в сборной Франции, а затем перейдет в немецкий «Карлсруэ».

В воротах же стоял мой самый близкий друг в команде — словак Алекс Венсел. Он и его жена неплохо говорили по-русски, и мы сразу стали плотно общаться. В предыдущем клубе — «Кане» — поговорить на родном языке было абсолютно не с кем. Кроме этого, в новой команде у меня появился переводчик-француз. Он очень сильно помогал и везде был рядом со мной.

В Страсбурге я познакомился и со своей будущей супругой, Стефани. Чуть позже там у меня родился сын, которого назвали Сашей. Правда, французом его можно назвать только по паспорту. Через месяц после его рождения мы переехали в Испанию. Дочка Эмма появилась на свет уже на Пиренеях. По-французски дети почти не говорят, в основном по-испански. Русский язык в совершенстве не знают, но понимают.