По прозвищу Эфа

— А что ты можешь мне предложить? — не уловил моего настроения Аанхур. Судя по его довольной физиономии, он предвкушал хорошую сделку. Понимая, как сильно измучены мои спутники и как остро они нуждаются в нормальном отдыхе, чтобы иметь силы завтра продолжить путь, Аанхур решил выжать из нас побольше. Он чувствовал себя хозяином положения и собирался диктовать нам свои условия, вот только не знал, что такого ценного у нас имеется при себе и потому прощупывал почву перед тем, как назначить цену за ночлег.

— Информацию, — ответила я коротко, с удовольствием отмечая, как от удивления расширяются глаза Аанхура. Вероятно, я первая, кто предложил ему в оплату столь эфемерный товар. Пришлось подстегнуть любопытство мужчины, уверенно заявив: — Поверь, Аанхур, мои сведения стоят много дороже клыков тарако.

Самое забавное, что это действительно было так. От кого ещё Аанхур сможет получить информацию о Сайясхари? Никто в целом мире не знает об этой женщине столько, сколько знаю я. А ведь она его сильно заинтересовала. Настолько, что он готов был нарушить запрет, лишь бы оказаться с ней рядом.

Глаза Аанхура сверкнули золотым блеском. Чёрточка зрачка почти растворилась в янтарной радужке. Сразу стало заметно, как сильна в нём в кровь Великого Змея. Такой запросто пройдёт ритуал перерождения. И Сайясхари наконец оставит меня в покое, получив превосходящую по всем статьям замену. Все будут счастливы и довольны.

Наспех придуманный план выглядел просто замечательно, странно, что он не пришёл мне в голову раньше.

— И о чём же ты хочешь мне поведать, маленькая змейка? — Аанхур изогнул насмешливо бровь. Он быстро оправился от удивления и теперь поглядывал на меня с предвкушением, точно зная, что я не бросаю слов на ветер.

— Не о чём, Аанхур, а о ком, — поправила его я, — почему-то мне кажется, что тебе захочется узнать во всех подробностях историю моего знакомства с Сайясхари. А чтобы подогреть твоё любопытство, скажу, что много лет назад она приняла меня в свой род и нарекла новым именем — Эфираси. Ты будешь первым, кто услышит историю моего превращения от начала и до конца.

Против такого соблазна, даже я бы не устояла. Что же касается Аанхура, так он едва удержался от того, чтобы тотчас не сдёрнуть меня с верблюдицы и не утащить без промедления в свой шатёр.

Впрочем, я и не возражала против подобной спешки. Хотелось поскорее со всем покончить и отправиться спать. Так что наши желания в кои-то веки совпали.

* * *

— И ты утверждаешь, что яд Сайясхари меня не убьёт? — спросил Аанхур, потирая ладонью гладко выбритый подбородок.

— Про яд ничего не знаю, — покачала головой я, — она поила меня своей кровью. Гадость редкостная, но и действенная, как видишь.

Я продемонстрировала Аанхуру вторую ипостась, ожидая от него бурной реакции. Однако он выглядел разочарованным.

— И только то? А где же хвост? — спросил Аанхур после долгого созерцания моих нижних конечностей.

— Не уверена, но думаю, был бы и хвост, задержись я в гостях у принцессы змеелюдов подольше, — высказала я свои предположения на этот счёт.

Сама я не испытывала ни малейшего сожаления из-за отсутствия хвоста. Мне хватало ядовитых клыков и раздвоённого языка.

Это Аанхур сидит в пустыне безвылазно, и его подданные готовы принять своего повелителя любым, и хвостатым, и клыкастым. Мне же приходится мотаться по всему миру, а люди не всегда лояльны к тем, кто отличается от общепринятых норм и стандартов. Не повезло родиться рыжим, горбатым, длинноносым, лопоухим, долговязым или коротышкой — список можно продолжать бесконечно, готовься к постоянным насмешкам и издёвкам. Я конечно могу постоять за себя, но даже мне не под силу справиться с оголтелой толпой, решившей поохотиться на чудовище. И если некоторые изменения ещё можно спрятать под капюшоном, то хвост точно привлечёт внимание общественности. Обойдусь как-нибудь без него.

— Месяц это чересчур долго, — рассуждал Аанхур, приняв мой ответ за верный. — Я не смогу оставить оазис без присмотра на такой срок. Мои люди слишком доверчивы, их в два счёта облапошит какой-нибудь проходимец. Бывали тут такие и не раз, пытались выменять цветные стекляшки на золото.

Я согласно покивала головой, но интересоваться судьбой мошенников не стала. И без слов ясно, что им не поздоровилось.

— А Сайясхари точно не может выйти за пределы храма? — в который раз поинтересовался Аанхур.

Я возвела очи горе. Ну сколько можно? Я ведь уже раз десять ему повторила про непроницаемый для змеелюдов купол, установленный магами древности над Змеиным храмом.

Аанхур вновь задумался, а моё внимание привлёк усиливающийся снаружи шум. Люди явно были чем-то обеспокоены.

— Пойду, гляну, что там случилось, — обратилась я к Аанхуру, легко поднимаясь на ноги и направляясь к выходу из шатра.