по прозвищу Кобра III. Москва 1980 (СИ)

Продемонстрировать полное излечение шизофрении на самом тяжёлом пациенте ПНД (по согласованию).

Разведать какое-нибудь интересное месторождение нефти, например, Московскую синеклизу.

В качестве бонуса (бесплатно, за счёт Корпорации), выкупить у демона Систеля («Тонкий мир») и передать главе СССР Л. И. Брежневу спец.ёмкость с жизненной силой на 15 (пятнадцать) дополнительных лет жизни. Для внутреннего употребления.

Взамен мы хотим:

Запретить на территории СССР змееловство и все виды охоты на змей (расчленений) по типу «китайской медицины». Её тоже запретить, кроме препаратов на змеином яде!

Запретить галантерейное производство из натуральной змеиной кожи.

Запретить употреблять змеиное мясо в пищу.

Разработать государственные программы строительства новых современных серпентариев.

Организовать заповедники змей. Обеспечить в них безопасную миграцию змей, в т.ч. из-за рубежа (Например, китайские все к нам побегут!)

В интересах будущих поколений, разработать государственные программы сохранения и спасения редких видов змей.

Разработать учебные программы подготовки специалистов всех уровней по коммуникациям со змеями.

ВОЕННЫЕ ПРОГРАММЫ НЕ РАССМАТРИВАЮТСЯ!

Ну, вот, так, примерно…

Сюжет 9. О, искони Люто, повелевай рабу твоему!

СЦЕНА 9/1

29 июля 1980 года, вечер, вторник. «Дом авиаторов»

Я сижу в нашей круглой гостиной за круглым столом с лампой под зелёным абажуром и в газете «Вечерняя Москва» изучаю текущую турнирную таблицу Олимпиады по футболу. Мужскому, конечно. Женским футболом я не интересуюсь. Времени смотреть матчи вживую или по телевизору у меня нет, поэтому, хоть так, чтобы, просто, быть в курсе…

И есть у меня ещё одна тайная цель… Прояснить ситуацию вокруг, якобы, прорицательских способностей Татьяны, которая сейчас возится на кухне.

— Танечка! — громко обращаюсь я к ней, чтобы она слышала, — Подскажи, как сегодня в полуфинале наши с немцами мячик покатали?

— 0:1, продули! — слышу я из кухни.

Точно! Отмечаю эту строчку турнирной таблицы красным фломастером. Но, может быть, она новости слышала… хотя, Татьяна не футбольная болельщица, точно!

— А юги с чехами?!

— 0:2, тоже продули.

И это святая правда… Уже свершившаяся и пропечатанная в вечерней газете правда.

— Ага! Значит мы с югами в пятницу за 3-е место рубиться будем… Как сыграем?

— 2:0, выиграем.

Оп-па-на! А, ведь, это будет только через три дня!

— А субботний финал, чехи с немцами, как? — уже гораздо осторожнее спрашиваю я.

— Чехи… выиграют… 1:0… станут… чемпионами Олимпийских Игр… — как-то странно, как будто вспоминая, отрывочно отвечает мне моя будущая жена и я… смотрю на неё через Сумрак, как делают здешние Иные, долгим и внимательным взглядом. И что же я, блин, вижу этим своим взглядом через этот самый Сумрак?

СЦЕНА 9/2

А вижу я… естественно, в терминах здешних Дозоров… неинициированную Иную со специализацией «Прорицательница», а может быть и покруче — «Пророк», больше склонную к Тьме, чем к Свету. Ну, это, ладно… это, все женщины больше склонны к Тьме… В позаимствованной мною памяти Антона Городецкого есть все эти нюансы…

Встревоженная Татьяна стоит на пороге кухни в фартуке с весёлым Олимпийским Мишкой и… здорово боится. И, правильно, боится! Она уже знает, кто я и откуда, и что-то про себя тоже чувствует. Пока, на уровне… Да, нет, пока без всяких уровней… просто, что-то чувствует и боится этого. Откуда-то ей приходят ответы на вопросы из будущего… Откуда, спрашивается? Неясно. Вот это и страшно.

СЦЕНА 9/3

А мне и деваться некуда! И я начинаю действовать не откладывая, потом буду со всеми этими уровнями и нюансами разбираться. Я сажаю Татьяну к себе на колени, кладу руку ей на голову и ласково спрашиваю:

— Танечка! — спрашиваю её я, — А попробуй-ка вспомнить… В этих твоих походах по московским магазинам «за иголками» к тебе никто не подходил, ничего не предлагал… чтобы бесплатно?