По пути с Богом (сборник)

Все паломники держали в руках кокосы, благовонные палочки и шарики из камфары в качестве подношения садху. Как восхитительна эта искренняя преданность простого сельского народа! Несомненно, вера пускает более глубокие корни в бесхитростных душах деревенских жителей, а не «цивилизованных» горожан.

Им все же удалось переправиться через реку, и вечер застиг Рамдаса и Рамчарандаса в деревне, где они остановились на ночлег в храме местной богини. Совсем недалеко, в нескольких милях, пролегала граница с провинцией Гоа – территорией Португалии. К полудню следующего дня они прибыли к границе. Только они собрались миновать ворота, как путь бесцеремонно преградила огромная собака и принялась наскакивать на них с угрожающим лаем.

Из домика справа от ворот их окликнул человек.

– Сначала сообщите сведения о себе, только тогда сможете пройти. Идите сюда, вы оба!

Они послушно вошли в домик привратника, оказавшегося католиком. Оглядев их оранжевые одеяния, он объяснил, что правительство Гоа издало указ, запрещающий садху вступать на его территорию.

– Отчего такие строгости к садху? – осведомился Рамдас.

– Садху! Что за славный народ! – Отзыв привратника был щедро приправлен сарказмом. – Недавно бродячий садху ограбил дом богатого жителя Гоа, и полиция до сих пор ловит его. Отсюда закон об их выдворении. Поэтому лучше возвращайтесь туда, откуда пришли.

– Брат, неужели ты думаешь, что мы относимся к этому типу садху? – спросил Рамдас и добавил:

– Заверяем тебя, что мы не злоумышленники.

– Не мне судить, кто из вас настоящий, а кто фальшивый. Мое дело – выполнять приказ. Проход запрещен. – Привратник твердо стоял на своем.

Рамчарандас проявил чудеса красноречия и убеждения, но не преуспел. Он преследовал свою цель: ему позарез потребовалось посетить храм Куладеви в Гоа – оплот сообщества Сарасватов, которому подчинялись все его преверженцы Южной и Западной Индии. После бесчисленных просьб привратник смягчился.

– Могу пропустить вас с одним условием: вы переоденетесь, то есть смените свою оранжевую одежду на белую, и пройдете как обычные путешественники, а не как садху.

Все это время Рамдас молча наблюдал за сценой. Рамчарандас обернулся и вопросительно посмотрел на него.

– Рам, – сказал Рамдас, – похоже, Бог не желает, чтобы мы попали на территорию Гоа. Что до переодевания, то Рамдас точно против. Он предпочтет вернуться, чем идти против воли Бога, живущего у него в сердце. Богу явно доставит удовольствие, если мы повернем назад.

Они удалились и до темноты возвратились в деревню, место предыдущей стоянки. Там они переночевали в маленькой комнате на постоялом дворе. Рамчарандас испытывал горькое разочарование. Утром они пошли на базар, и один добрый лавочник, католик, посоветовал им путешествовать на север через Кадру, куда они могут добраться на пароме. Лавочник угостил их печеньем и хлебом. Подойдя к берегу реки, они запрыгнули на большую баржу, держащую курс на Кадру. С каждого потребовали плату в размере одной анны, и Рамчарандас, владевший несколькими аннами, взял на себя расходы.

Баржа плыла медленно, то и дело причаливая к берегам, поскольку, кроме пассажиров, везла груз. Все же в сумерках они приплыли в Кадру. К ночи резко похолодало. Поскольку свободных комнат в местной дарамшале не нашлось, они пристроились на открытой веранде конторы деревенского главы. Дом стоял у самой реки, и холодный речной ветер разыгрался не на шутку. Ночь прошла примерно так же, как в каменной келье на холме Рамтиртхи.

Выступили рано утром. Теперь им предстоял длинный подъем по пологому холму, поросшему густым лесом. Попадавшиеся им навстречу путники, оснащенные длинными палками с железным острием на конце, предупредили их, что в лесу водятся дикие медведи. Но чего бояться, если на губах – Божье имя? Как всегда, Рамдас бодро вышагивал впереди, Рамчарандас – за ним по пятам.

В полдень подошли к маленькой деревне, где остановились на привал. Искупавшись, они съели несколько вареных картошин и, отдохнув с часок, двинулись дальше. Дорога по-прежнему шла через лес, но подъем закончился, и они прибавили шагу. На закате они вошли в деревню Кумарвади. В тот день от рассвета до заката они преодолели 36 миль – расстояние от Кадры до Кумарвади.

Мать-корова