По разные стороны (ЛП)

— Я планировал это давным-давно. Сандерс просто помог мне воплотить план в жизнь, — объяснил Джеймсон.

Она почувствовала себя преданной. Почувствовала смущение. Очевидно, в течение последних двух месяцев Тейт задавалась вопросом, на что будет похожа очередная встреча с Джеймсоном. Она никогда не думала, что это будет так, как было, а чувство было такое, словно она находится на грани сердечного приступа. Или психического расстройства. Всего понемногу.

— Зачем? Почему ты это делаешь? — спросила Тейт.

Его палец оказался под ее подбородком. Напомнил пламя. Все ее тело загорелось.

— Потому что я хотел поговорить с тобой. Ты не позволила мне сделать это в больнице. Поэтому я дал тебе время. Время вышло, малышка, — проинформировал Джеймсон, медленно приближая ее голову к себе.

Встреча их взглядов напомнила взрыв в груди. Она закричала, выпустив рыдание, и по ее лицу потекли слезы. Джеймсон грустно улыбнулся ей, но она не поверила в эту улыбку. В последний раз, когда она видела ее, действительно смотрела на нее, он был на нее зол. Пялился на нее. Бросал ей деньги.

Я в аду. Умерла в том бассейне и попала в ад. Вот почему мне так жарко. Вот почему я сижу перед Сатаной.

— Что, если я не хочу говорить с тобой? — прошептала Тейт. Джеймсон усмехнулся, приглаживая ее волосы рукой.

— Скажи мне, когда меня заботила такая глупость? — прошептал он.

Тейт поднялась на ноги. Он больше не смел говорить с ней таким образом, больше нет. Никакого командного голоса.

Не после того, что случилось, не после нанесенного ущерба. Его голос был, как шелк, гладкий и крепкий. Перетекал в нее. Покрывал ее. Душил. Ей нужно было выбраться оттуда.

— Ты не можешь взять и сделать это! — закричала она.

Джеймсон медленно встал. Тейт не могла смотреть на него. Он разделил ее пополам. Ее мозг знал одно. Сердце познало нечто другое. И Боже всемогущий, ее тело встало на абсолютную тропу бунтарства.

Обязательно так загорать?!

— Сделать что? — спросил Джеймсон.

— Похищать кого-либо! Использовать Сандерса! Меня использовать! Я тебе не марионетка для баловства! — огрызнулась она.

— Покупку для тебя билета в Испанию на день рождения вряд ли можно назвать похищением, — подметил он. Девушка расстроенно закричала.

— Зачем?! Зачем ты привез меня сюда? — спросила она.

— Затем, что скучал по тебе.

— Херня все это, — фыркнула Тейт. — Мистер Кейн плевать хотел на всех. Его никто не заботит настолько, чтобы он по ним скучал.

— Он скучал по тебе. Я хотел тебя видеть, поговорить с тобой, может быть...

— Ты очень ясно дал мне понять, что не хочешь иметь со мной ничего общего. Я повиновалась твоим желаниям. Почему ты не можешь уважать мое? Что тебе нужно? — спросила она.

— Я пытаюсь объяснить, хочу...

— Знаешь, что? Плевать я хотела. Мне действительно до лампочки. Я не обязана стоять здесь и выслушивать тебя. Наша сделка окончена, ты заплатил за мои «услуги». Мне больше не нужно находиться рядом с тобой.

К концу тирады голос Тейт сочился ядом, она прошла мимо него и задела плечом. Он схватил ее за локоть, удержав на месте. Ее глаза взметнулись вверх к его.

— Только я могу сказать, когда все будет кончено, — ответил он.

Тейт была настолько шокирована, что замерла на месте. Джеймсон прикасался к ней, разговаривая с ней прежним тоном, это было похоже на возвращение во времени. Назад к тому, когда она знала свое место в схеме происходящего, назад, когда жизнь была достаточно простой, чтобы вращаться вокруг него. По ее позвоночнику пробежала дрожь, и Тейт заставила себя вернуться в настоящее. Заставила себя вспомнить, как чувствовала себя во время промывания желудка, заставила себя вспомнить холод, из-за которого не могла чувствовать свое тело.

— Не прикасайся ко мне, — зашипела она на него, и он отпустил ее.

— Я не пытаюсь причинить тебе боль, — заверил ее Джеймсон.

— Ты всегда пытаешься причинить мне боль, — отрезала девушка. Он нахмурился.

— Я никогда не пытался причинить тебе боль, даже в конце. Мы можем зайти внутрь и обсудить это? — спросил Джеймсон. Она рассмеялась громким царапающим звуком.

— Я не поднялась бы на эту лодку даже если бы ты мне заплатил! Ты хотя бы представляешь, что это для меня значит? Быть здесь, видеть тебя таким! — потребовала Тейт.

— Могу себе представить.

— Да сомневаюсь! Видеть тебя — это как... как будто кто-то снимает кусочек моей кожи ножом для чистки картофеля. Видеть тебя — это как большой неоновый знак. Напоминание... о том, как низко я пала. Какой ужасной стала и какой ужасной была... Напоминание о том, как сильно я ненавидела себя. Очень несправедливо, потому что я должна была ненавидеть тебя, — сказала она, отвернувшись.

— Но ты не ненавидишь, — заметил Джеймсон. Она вздохнула, изо всех сил пытаясь сдержать слезы.

— Я хочу. Это то, чего ты заслуживаешь. Ты ненавидел меня. Я, по крайней мере, должна ненавидеть тебя в ответ.